Там уже прекратились бои, и все сидели довольно спокойно, пока не увидели Диану. Послышался чей-то надменный смех, не стоило долго гадать, чтобы понять, что это Настя.
— Рик тебя облил? — ошарашено произнес Дима.
— Не совсем, — буркнула Диана, запихивая книги в сумку.
— Ди, что случилось? — пыталась вытрясти Лена из подруги хоть какое-то объяснение.
Но тут в класс зашел Рик.
— Обалдеть! — произнесла Верка, и все взорвались смехом.
— Ну и ну! Похоже, за меня хорошенько отомстили, — присвистнул Дима.
— Да, да, — Кирилл пригладил мокрую макушку.
Диана не выдержала и тоже расхохоталась. Их веселье прервал дикий крик завуча. Дверь распахнулась, и Людмила Николаевна заслонила весь дверной проем, ее глаза выпучились из орбит и вращались с неимоверной быстротой, она была похожа на демона из преисподней.
— Вы что, с ума посходили?! — басила она. — Где ваша классная?!
— Она вышла, — прошептала Диана.
— Куда?!
— Может, в туалет, — Мегелева сама поняла, как нелепо это звучит и подавила смешок.
— А вы тут что вытворяете?
— Цветы поливаем, — заявил Рик.
— Я вижу! — взвизгнула завуч и уставилась на Громова, будто сейчас проглотит. — Еще один писк, и я приведу к вам директора, — она демонстративно отвернулась и так хлопнула дверью, что посыпалась штукатурка.
— Ну, мне тоже пора, — сказала Диана.
— Ты куда? — не поняла Лена.
— Домой, переодеться. Я вернусь.
Кирилл выбежал следом за ней:
— Я посажу тебя в такси.
— Спасибо, я сама.
— Должен же я искупить вину за платье, видимо, я к нему не равнодушен.
Диана засмеялась:
— Наверное. Тогда мне нужно посадить в такси тебя, чтобы искупить вину за твою мокрую одежду.
— Не стоит, я придумаю для тебя другую расплату.
— И какую же?
— Я еще не решил.
— Ну ладно, дашь знать.
— Обязательно.
Рик посадил Диану в такси и вручил водителю деньги, сам же направился к другому.
— Диана, что с твоим платьем?! — воскликнула Марина Александровна, распахнув перед дочерью дверь.
— Успокойся мама, это всего лишь вода, я поливала цветы… и нечаянно облилась.
— Вечно у тебя все не слава Богу. И, кстати, ты не хочешь сказать, что это такое? — в руках у нее были новые босоножки дочери. — Я нашла их в шкафу.
«Конец», — подумала Диана.
— Понимаешь, видимо, они были с браком, каблук отвалился в первый же день, — оправдывалась она.
— Я больше никогда не куплю тебе итальянскую обувь.
— Мама, они просто не приспособлены для наших дорог.
— Для тебя вообще хорошие вещи не приспособлены, — обиженно пробубнила Марина Александровна.
— Я в следующий раз буду аккуратней.
— Да уж, постарайся.
Диана быстро переоделась и выбежала на остановку, опаздывать на историю не хотелось. У нее с первого дня не сложились отношения со Светланой Сергеевной: «Надо же! До недавнего времени, история была моим любимым предметом».
Диана все же успела и, довольная собой, демонстративно прошла за парту.
— Классное платье, — сказала Лена. — Почему я его раньше не видела?
— Не знаю. Я всегда думала, что желтый — не мой цвет.
— А зря, тебе очень идет.
— Спасибо, — Диана пару раз покрутилась.
— Надо же! У нас сегодня показ мод! — съязвила Настя.
— Как же она меня достала, — сказала Диана, подсаживаясь ближе к Лене.
— Не обращай внимание, раньше она донимала меня. У нее работа такая — завидовать, — Пиванова бросила на Рогожину уничтожающий взгляд и отвернулась.
Рик пришел по прошествии пятнадцати минут урока, но Светлана Сергеевна любезно его впустила. Она была одним из немногих учителей, которым нравился Громов. Проходя мимо Дианы, Кирилл «тааак» на нее посмотрел, что в принципе, этот взгляд заметили все, включая учительницу. Хотя, как «тааак» Диана не совсем поняла, однако, почувствовала, что ее щеки краснеют.
— Ди, может, ты объяснишь, что у вас с Риком? — прошептала Лена.
— Не знаю. Может, он мне нравится.
Вот, она сказала, и ей стало легче, нет, не стало:
«Блин, зачем я сказала ей это?!»
— Обалдеть! Вот это признание, — у Лены аж глаза заблестели.
— Никакое это не признание, я просто сказала, что, возможно, у меня к нему симпатия.
— Да ладно, не отмазывайся! Когда за тобой ухаживает такой парень, нужно быть просто глупой, чтобы не клюнуть.
— Какой такой?
— Такой классный!