И обрадованный Шишов побежал на планёрку доложить главному инженеру, что с «Геркулесом» он рассчитался.
А через неделю пришёл «Антей» — точно такой же сухогруз, той же серии «силачей», построенный годом позже, — младший брат «Геркулеса». Командовал «Антеем» осетин Кадзаев, друг Звонцова по мореходке. После ухода «Геркулеса» «Антей» должен был встать на его место, и его пока поставили рядом.
Капитаны встретились на причале. Кадзаев после рейса был ещё в полной форме, а Звонцов в рабочей куртке, но, как всегда, в щегольской «капитанке».
— Здоров, Женя!
— Привет, Коста! Как плавал?
— Нормально! Когда уходишь?
— Думаю, денька через три. Сейчас идет ревизия двигателя, потом окраска машины начисто — и гуд-бай!
— А чего у тебя полубак не крашен?
— Боцман решил сам сделать, в рейсе… Чудит старик!
— У тебя Беседочка?
— Беседочка.
— Ну, этот сделает. Заходи!
— Спасибо. Загляну.
Боцман «Геркулеса» был озабочен. Близился отход в рейс. Как быть с трясогузками? То, что он договорился с капитаном, с мастером Шишовым, всё это шло насмарку… Выход «Геркулеса» ничто не могло задержать.
Чтобы люди попусту не шлялись в нос, боцман натянул от борта к борту шкертик. Он сидел сейчас на люке трюма и смотрел на птичек. То одна, то другая, они через грибок вентиляции шныряли в кладовую. Из фонарной-малярной доносился радостный писк.
Птички привыкли к Беседочке. Стоя в дверях кладовки, он не раз наблюдал за кормёжкой. Птенцы росли не по дням, а по часам. Они уже начали покрываться мелкими серыми пёрышками, но всё ещё были так беспомощны…
«Как же быть? — думал Беседочка. — Что-то надо придумывать. Но что?»
Выход подсказало появление «Антея». У боцмана появилась надежда.
Только как отнесутся к этому сами трясогузки? Ну, и конечно, надо поговорить с боцманом «Антея».
Боцман там был новый — молодой, высоченный парень с кудрявыми бачками на длинных щеках, по фамилии Свекольников.
— Какой может быть разговор, старина? — тут же согласился Свекольников. — Сделаем, конечно! Готовьте, коллега, приданое!
Теперь Беседочка отправился к своему капитану.
— Пожалуй, ничего другого тут не придумаешь, — одобрил Звонцов план боцмана. — Я поговорю с Кадзаевым.
— Надо только нам с «Антеем» местами поменяться, — ещё раз напомнил боцман. — Всё равно ведь завтра уходить…
— Это я тоже беру на себя, — пообещал Звонцов. — Поговорю с капитаном заводского флота.
Совет молодых капитанов, в котором приняли участие оба боцмана, прошёл быстро и в духе полного взаимопонимания.
— Значит, завтра отваливаешь? — Кадзаев с помощью своего боцмана стал накрывать стол у себя в каюте. — Давайте хоть поужинаем вместе, когда теперь увидимся?
Поздно вечером заводские буксиры переставили сухогрузы. «Антей» встал на место «Геркулеса».
— Давайте приступать к операции, — пришёл к Беседочке молодой боцман, — К операции «Трясогузка»!
…Дежурный диспетчер завода видел из своей застеклённой будки, как по палубе «Геркулеса», слабо освещённой ночным светом, медленно двигалась процессия: впереди с фонарём длинный боцман с «Антея», за ним, бережно держа что-то в вытянутых руках, Беседочка. Сзади шли друзья-капитаны. Они проследовали по причалу и поднялись на «Антей». Диспетчер заинтересовался и поспешил на судно.
Боцман Беседочка нёс в шерстяной шапочке гнездо вместе с птичкой, позволившей взять себя в темноте. Его лысая голова без шапки поблёскивала в свете фонаря, как круглый матовый плафон. Оба боцмана осторожно переступили высокий комингс-порог фонарной-малярной и скрылись в её глубине.
— В чём дело, товарищи? — полюбопытствовал диспетчер. — Что-нибудь случилось?
— Порядок, диспетчер, — ответил за всех весёлый Свекольников, запирая кладовую. — Просто мы тут одну необычную операцию осуществили…
— Успешно? — опять полюбопытствовал диспетчер. По роду своей службы он должен был знать обо всём, что творилось на заводе.
— Гарантия! — улыбнулся Кадзаев, — Если только птаха не прочтёт название судна!
Днём «Геркулес» уходил. Как всегда, ему помогали заводские буксирчики «Серп» и «Молот», разворачивая громоздкий сухогруз носом к выходу из ремонтного ковша. Капитан Звонцов в парадной форме стоял на мостике и через мегафон отдавал команды. Огромный бронзовый винт «Геркулеса» медленно поворачивался, показывая кромки блестящих лопастей, и продвигал сухогруз самым малым ходом. Большое судно провожали люди, собравшиеся на палубах других судов, на набережной.