Инфотропный орган запросил пощады от такой перегрузки и, отложив анализ по тысяче классификационных признаков в долгий ящик, предоставил могучему потоку данных просто струиться через систему восприятия. Звезды не имели четкой геометрической формы, они были точечными источниками, находились на значительном расстоянии — таком огромном, что адреса их относительно окружения рассчитать было невозможно. Сирота уловила мимолетную ментальную картинку, представлявшую движение к этим объектам, и на мгновение вообразила себе возможность увидеть их вблизи.
Сирота заметила поблизости скопление граждан и, как только егоё внимание сместилось от фоновых звезд, стала отмечать десятки маленьких групп иконок, раскиданных по всему окружению. Некоторые из них отражали вездесущее излучение, другие же оставались видимы без поправок на звездный свет, даже не притворяясь, что взаимодействуют с ним.
— А ты еще чего сюда заявилась? — спросил Иносиро. Сирота повернулась к нему, и в поле ее восприятия попала звезда, яркостью заметно превосходившая остальные. Светило было меньше, чем привыкла онона его видеть в земном небе, а привычный светофильтр пыли и газа куда-то пропал.
— Солнце?
— Да, — подтвердил Габриэль, — это солнце.
Гражданин с золотым мехом парил рядом с Бланкой. Та оставалась видима так же резко и четко, как в обычном окружении, поскольку иконка ее была даже темнее, чем фоновое излучение в провалах между звездами.
— Hy зачем ты притащила Ятиму? — застонал Иносиро. — Оно же еще маленькое. Оно ничего не поймет.
— Ятима, — значительно сказала Бланка, — не обращай на негоё внимания.
Ятима! Ятима! Сирота теперь знала, где находится Ятима, как онона выглядит, и сверяться с навигаторами необходимости не было. Иконка четвертого гражданина стабилизировалась, обрела форму высокого плотчика в пурпурной накидке, того самого, который подобрал львенка в библиотеке.
— Не беспокойся, Ятима, — обратился к сироте Иносиро, — я попытаюсь тебе все разъяснить. Если бы глейснерианцы не отклонили этот астероид, то в продолжение следующих трехсот тысяч лет — десяти тысяч тератау, грубо говоря — он мог бы однажды столкнуться с Землей. Чем скорее это сделать, тем меньше энергии уйдет на отклонение. Но раньше они не могли бы этого сделать, потому что в уравнениях наличествует область хаоса. Смоделировать всю затею они сумели только сейчас.
Сирота ничего не поняла из егоё слов.
— Бланка хотела мне что-то показать про отклонение! А я хотела поиграть!
Иносиро расхохотался.
— И что онона сделала? Украла тебя?
— Я погналась за ней — онона прыгала и прыгала — и я егоё догнала!
Сирота выполнила несколько коротких скачков вокруг всей троицы, показывая, как это было. Правда, емей до сих пор было невдомек, как выполняется скачок из одного окружения в другое.
— Тсс, — сказал Иносиро. — Вот он.
Сирота проследила его взгляд и увидела неправильных очертаний скальную глыбу, подсвеченную Солнцем. Глыба находилась на значительном расстоянии, половина ее пребывала в густой тени. Обломок быстро и неуклонно перемещался в направлении группки граждан. Программы виртуальности облепили астероид гештальт-тегами, в которых содержалась заархивированная информация о его химическом составе, массе, моменте вращения и орбитальных параметрах. Некоторые теги пахли так, как в библиотеке. Другие были незнакомы сироте, и онона не понимала, что они значат.
— Один удар лазера мимо цели, и плотчики передохнут в муках! — выпучил оловянные глаза Иносиро.
— Угу, и останется ждать триста тысячелетий, чтобы попробовать еще раз, — сухо сказала Бланка.
Иносиро обернулся к сироте и успокаивающим тоном пояснил:
— Даже если так, — все в порядке. Пускай сам полис Кониси на Земле погибнет, у нас полно копий по всей Солнечной системе.
Астероид подлетел на расстояние, где сирота уже и сама могла вычислить его адрес и размер. Скала по-прежнему была в несколько сот раз дальше, чем самый далекий гражданин полиса, но быстро приближалась. Наблюдатели расположились сферической оболочкой, диаметр которой примерно в десять раз превышал размеры астероида. Сирота рассчитала, что, если астероид сохранит свою траекторию, то пройдет как раз через центр этой воображаемой сферы.
Теперь все зачарованно наблюдали за обломком. Сирота задумалась, что это за игра такая. Сформировался обобщенный символ, означавший всех путешественников в космическом окружении, — он включал в себя как подмножество троицу друзей сироты и унаследовал от иконки четвертого гражданина свойство строить умоконструкции насчет объектов, поведение которых оказалось так легко предсказывать. Возможно, люди хотят посмотреть, не примется ли скала ни с того ни с сего прыгать по-случайному, как Бланка прыгала? Если так, то они ошибаются. Скала ведь не гражданин. Играть с ними она не станет.