И исчез.
Восхождение прекратилось.
Последняя сингулярность вела в пустое межзвездное пространство на расстоянии 267 904 176 383 054 уровней от родной вселенной.
Они спешно конвертировали себя и окружение в трехмерную версию и осмотрелись. Сингулярность лежала в плоскости спиральной галактики, а по небу текла река звезд, немного походившая на Млечный Путь. Паоло покатился со смеху и вольготно разлегся на балках.
Ятима запросила обсерваторию. В поле зрения не было ни Стрижей, ни длиннонейтронных порталов на следующие уровни. Если Алхимики и существуют где бы то ни было, это место здесь.
— Что теперь? Где нам их искать?
Паоло свесился с балки и запустил себя в космос. Покрутившись немного вокруг спутника, точно пьяный астронавт, он презрел законы физики и, кувыркаясь, вернулся.
— Посмотри прямо перед собой, — сказал он.
— Там ничего нет.
— Сейчас нет. Потому что нечего смотреть. Мы видели все.
— Не понимаю.
Паоло смежил веки и сосредоточился, подбирая нужные слова.
— Артефакты — это полисы. Чем еще они могли оказаться? Но вместо того, чтобы изменять данные в одном и том же полисе… они принялись строить новые, надстраивать уровень за уровнем.
— Но почему они остановились? — Ятима не сразу обрела дар речи.
— А им больше нечего было делать. — Гештальт Паоло излучал карикатурную муку от провала миссии, смешанную с искренним восторгом от ее успешного выполнения. — Они повидали все, что стремились посмотреть во внешнем мире — по крайней мере в шести вселенных — и еще двести с чем-то триллионов тиков мультивселенских часов они обдумывали увиденное. Я не знаю, чем они занимались. Проектировали абстрактные окружения? Занимались искусством? Пересматривали историю? Мы никогда не расшифруем их наследия, не узнаем, что случилось. Но ведь нам это ни к чему. Или тебе охота шерстить накопители данных, охотиться за их тайнами? Рыться в их могилах?
Ятима покачала головой.
— Меня вот больше интересует форма, — продолжил Паоло. — Закономерности изменений размера и числа артефактов. Я их не понимаю.
— Я понимаю.
Взятые в совокупности, артефакты составляли исполинскую скульптуру, протянувшуюся более чем на квадриллион измерений. Алхимики создали структуру, перед которой вселенные казались карлицами, но каждой из них в отдельности она касалась едва-едва. Они не обращали миры в пепел, не перекраивали галактики по своей воле. Развившись в неведомом далеком, оторванном от остальной Вселенной мире, они унаследовали самый ценный из известных способов выживания.
Самоограничение.
Ятима повертела модель скульптуры и вскоре догадалась, как именно ее компоновать. Перевела в пятимерную форму и передала Паоло.
Скульптура изображала четверорукое четвероногое существо с рукой, поднятой высоко над головой. Пальцев не было. Вероятно, стилизация под предковую доВнеисходную форму. Ступня одной ноги попирала шестую макросферу. Высшая точка воздетой руки Алхимика находилась на том уровне, с которого они только что выбрались. Рука указывала прямо вверх.
На бесконечное множество уровней высшего порядка.
На все миры, которых ему так и не суждено было увидеть, коснуться, понять.
Они занялись проверкой докладов о сбоях коммуникационной линии. Разорванных звеньев насчитывалось более семи миллионов. В общей сложности девяносто миллиардов лет проскальзывания сингулярностей. Чисто статистически было немыслимо, чтобы все сто триллионов сингулярностей до сих пор остались в зоне доступа аппаратуры. А если бы они и сумели вернуться во вторую макросферу (или уровнем выше, окажись эта вселенная пуста и мертва, а ее звезды — темными огарками былого великолепия), их там никто не ждет. Земная культура, какой они ее знали, наверняка давно слилась с остальными цивилизациями второй макросферы или попросту изменилась до неузнаваемости.
Ятима перекрыла гештальт-поток сведений об ошибках и осмотрела озаренное звездами окружение.
— А теперь-то что?
— Мои аналоги, вероятно, выполнили все задачи, какие я мог перед собой поставить, — сказал Паоло. — И прожили лучшие жизни, каких я только мог достигнуть.
— Можно куда-нибудь отправиться. Поискать местные цивилизации.
— А если полет окажется долгим и одиноким?
— Тебе нужна компания? За этим дело не заржавеет.
Паоло расхохотался.
— У тебя реально красивая иконка, Ятима, — проговорил он, отсмеявшись, — но я не могу себе представить, как мы тут упражняемся в совместном психогенезисе.