Постепенно во дворик набилась такая толпа, что Орландо пришлось расталкивать собравшихся, освобождая проход в ресторанчик. В сумерках, когда к ним присоединилась Лиана, вопросы наконец начали иссякать. Толпа разделилась на меньшие группки, которые уже обсуждали посещение главным образом между собой.
Они сели вчетвером и повели разговор под звездами. Здесь светила казались тусклей, их сияние фильтровалось через толстое и узкое спектральное окно атмосферы.
— Конечно же, мы видели их из космоса, — расхвастался Иносиро. — В полисах орбитальные зонды — просто дополнительные адреса.
— Хотелось бы мне возразить: но вы же не видели их собственными глазами! — сказал Орландо. — Только вот это совсем не так. Вы их видели так же воочию, как и все остальное.
— А все только так и смотрят, — поддразнила его, дернув за плечо, Лиана. — Наши собственные разумы функционируют в нескольких сантиметрах от камер, но это не значит, что наши впечатления наделены особой волшебной значимостью.
— Нет, — уступил Орландо. — А вот это — значит.
Плотчики поцеловались. Ятима размышляла, поступали ли так Бланка с Габриэлем, модифицировала ли Бланка себя так, чтобы это стало возможным и приятным. Ничего странного, что родители Бланки так на негоё ополчились. То, что Габриэль придал себе четко выраженный пол, еще ничего не значило, это вопрос самоопределения — но если в Картер-Циммермане почти каждый притворялся, что обладает осязаемым телом, то в Кониси сама идея овеществленности расценивалась как атавизм, квазителесное отклонение в развитии, приравнивалась к измене идеалам полиса и была чревата обструкцией. Как только твоя иконка преграждала кому-то еще путь через публичное окружение, его автономия нарушалась. А переформатировать любовные чувства, воссоздавая физические усилие, напряжение и трение, и вовсе отдавало варварством.
— А что поделывают настоящие глейснерианцы? — спросила Лиана. — Вы ничего о них не знаете? Последний раз, когда до нас дошли вести о них, оказалось, что они чем-то там заняты в поясе астероидов, но с тех пор прошло почти сто лет. Кто-нибудь из них покинул Солнечную систему?
— Не лично, — ответил Иносиро. — Они посылали зонды к нескольким ближайшим звездам, но разумной жизни не обнаружили. А если они и отправятся в такое путешествие, то обязательно в телесной целостности, как они ее понимают. — Онона рассмеялся. — Они просто одержимы идеей отличия от граждан полисов. Они воображают, что, стоит им только срубить головы с плеч для экономии массы, и они оглянуться не успеют, как полностью вывалятся из реальности.
— Дайте им еще тысячелетие, и они разбредутся по всему Млечному Пути, не забывая по-собачьи пометить каждый столбик, — презрительно бросил Орландо.
— Так нечестно! — запротестовала Ятима. — Их приоритеты могут нас удивлять или ужасать, но они все еще цивилизованные существа. Ну, более или менее.
— Лучше уж глейснерианцы в космосе, чем плотчики, — ответила Лиана. — Можете себе представить Статистов-космопроходцев? Они бы уже Марс терраформировали. А глейснеры едва коснулись планеты, по большей части они просто наблюдают ее с орбиты. Они не вандалы. Не колонисты.
Орландо с сомнением заметил:
— Если все, что тебя заботит, это сбор астрофизических данных, то покидать Солнечную систему нет нужды. Я видел планы колонизации целых миров, засевания их самовоспроизводящимися фабрикаторами, заполнения Галактики фоннеймановскими зондами…
Лиана помотала головой.
— Если об этом и думали всерьез, то еще до Внеисхода, когда глейснерианцев-то и не было на свете. Сейчас это не более чем пропаганда. Протоколы Машинных Мудрецов[33]. Мы ближе всех к истокам человечества. Если кто-то и почешется экспоненциально разрастись, то это наверняка будем мы.
Тут подоспели еще несколько Мостостроителей, и спор затянулся на часы. Один агроном через переводчика высказал возражение — если космические путешествия все же не только фантастика для примитивных культур, то где же инопланетяне[34]?
Ятима взглянула в темное небо, вообразив там глейснерианский звездолет: вот он заходит на посадку и забирает их к звездам… Может быть, какая-то спасательная экспедиция, высланная за ними, вселится в эти же повторно воскрешенные глейснерианские тела? Чушь, конечно, однако было трудно расценивать ее как совершенную бессмыслицу. Даже в самом восхитительном астроокружении, когда можно заказать себе прыжок через световые годы на поверхность Сириуса, воссоздав ее на предельном уровне точности симуляции, сращенной с присланными телескопом данными, похищение сумасшедшими астронавтами тебе не грозит.
34
Этo переформулировка известного