Проект ТЕРАГО предназначался не только для поиска внезапных катастроф, но и для рутинного отслеживания нескольких сотен периодических источников. Случалось, что неслыханно яростный астрономический феномен продуцировал поток гравитационных волн достаточно сильный, чтобы его зарегистрировали через половину известной Вселенной. Но ведь даже обычное движение по орбите порождает слабый, зато надежный поток гравитационных волн. Если объекты околозвездной массы вращались друг вокруг друга достаточно быстро и не были слишком удалены, ТЕРАГО мог вычленить их вклад из фона так же легко, как предковое человеческое ухо — отделить стук капель дождя по крыше от шума вентилятора.
Источник G-1 в созвездии Ящерицы, сокращенно Lac G-1 [38], представлял собой пару нейтронных звезд и находился на расстоянии около ста световых лет. Хотя нейтронные звезды слишком малы, чтобы их можно было непосредственно наблюдать с такого расстояния — шириной около двадцати километров, — в этот крохотный объем втискивается электромагнитный и гравитационный полеэквивалент целой звезды, и воздействие на окружающую материю должно быть крайне впечатляющим. Большинство нейтронных звезд были открыты как пульсары, где вращающиеся магнитные поля порождали пучки радиоволн, стягивая с орбит разогнанные почти до световой скорости заряженные частицы, или как источники рентгеновского диапазона, где вещество газопылевого облака или соседней нормальной звезды перетекает на нейтронную звезду, скатываясь по крутому гравитационному колодцу и по пути разогреваясь до миллионов градусов сжатием и ударными волнами. Ho Lac G-1 было уже несколько миллиардов лет, все локальные источники газа или пыли, порождавшие некогда рентгеновское излучение, давно истощились, а радиопучки либо ослабли так, что их нельзя было обнаружить, либо излучались в невыгодных направлениях. Итак, в электромагнитном спектре система безмолвствовала, и лишь гравитационное излучение от мертвых звезд, что кружились по медленно сужающейся орбите, выдавало их присутствие.
Безмолвие это не продлится вечно. G-1a и G-1b разделяло полмиллиона километров, и в течение следующих семи миллионов лет гравитационное излучение обнулит угловой момент, который удерживает звезды на этом расстоянии. Когда они наконец столкнутся, кинетическая энергия преобразуется по большей части в интенсивную вспышку нейтрино, оттененную гамма-лучами, а потом останки пары сольются в черную дыру. На таком расстоянии нейтринный поток должен быть почти безвреден, как и его гамма-оторочка, но даже сотня световых лет для органической жизни — неприятно близкое соседство. Будут ли плотчики еще здесь в своей исходной форме или нет, Карпал не сомневался, что к тому времени кто-то займется сооружением достаточно прочного и обширного щита для прикрытия земной биосферы. В кои-то веки от Юпитера будет толк. Задачка не из легких: Lac G-1 находился слишком высоко над плоскостью эклиптики, чтобы от него можно было надежно заслониться какой бы то ни было планетой, просто переместив ее в нужную точку орбиты.
Судьба Lac G-1 была решена, и наблюдения ТЕРАГО лишь подтверждали постепенное сближение орбитальных компаньонок. Оставалась неразрешенной одна загадка: с самого начала наблюдений компоненты источника, G-1a и G-1b, с перерывами сближались по спирали несколько проворнее, чем должны были. Отклонение никогда не превосходило одной тысячной, что соответствовало ускорению волн на дополнительную наносекунду раз в несколько дней, но коль скоро кривые орбитального движения компонент большинства двойных пульсаров согласуются с теорией в пределах погрешности измерений, даже наносекундное расхождение нельзя списать на экспериментальные ошибки или приравнять к фоновому шуму.
Карпал воображал, что эта загадка будет одной из первых, которой он посвятит себя в уединении, но объяснение феномена ускользало от него год за годом. Если бы возмущения орбиты происходили от присутствия массивного третьего тела, оно бы неминуемо оставило характерную сигнатуру в гравитационном спектре. Если бы дрейфующие по системе газовые облачка каким-то образом накачивали нейтронные звезды, а те испускали энергетические пучки, то Lac G-1 неминуемо стал бы источником рентгеновских лучей. Модели его становились чем дальше, тем замысловатее, но экспериментального подтверждения, да хоть бы приблизительного соответствия действительности, ни одна из них не находила. Энергия и момент не исчезают в вакууме, но теперь он так извелся, что был готов сам слетать туда, за сотню световых лет, и наконец подбить баланс.