Ятима поймала взгляд мужчины и гневно заговорила:
— Мы пришли с миром, мы бы ни за что не нарушили вашей автономии. Но теперь вы сами отрезали выбор другим!
Мужчина молча подвел плазменную дугу к столу и начал водить ею по глейснерианской руке. Сложные механизмы дымились и шлаковались.
Когда вернулась Франческа, емей показалось, что переводчица в равной степени поражена откровениями стражников насчет тайком пронесенного в анклав нанотеха и чрезвычайно недипломатичного ad hoс [47]―метода, избранного, чтобы пресечь оное нарушение.
По Конвенции 2190 года Ятиму и Иносиро надлежало немедленно выдворить за пределы анклава Атланты, но Франческа уже и так обошла каноны, вознамерившись подключить их к Конференции.
К удивлению Ятимы, стражники согласились. Вероятно, они сочли, что прилюдный допрос собранием плотчиков послужит к лучшему обличению конисианско-глейснерианского заговора.
Они шли по коридору в Конференц-зал. Иносиро сказал по ИК:
— Они не все такие. Помни про Орландо и Лиану.
— Я помню напыщенные рассуждения Орландо про глейснерианских злодеев и их изощренные планы.
— А я помню, как Лиана его осадила.
Конференц-зал, подобно самому зданию, имел форму просторного цилиндра. Концентрические ряды кресел вокруг круглой трибуны. И примерно тысяча плотчиков. За креслами и над ними, по стеноэкранам цилиндра, бежали изображения представителей других анклавов. Ятима легко распознала птице- и амфибийных Исходников, но не сомневалась, что немодифициро-ванные с виду представители других группировок различаются между собой даже сильнее.
Снобезьяньего представителя не оказалось.
Пока Франческа вела их на трибуну, стражники держались позади. Трибуна была трехъярусная. На нижнем ярусе, обратившись лицами к присутствующим, выстроились девятеро плотчиков. На втором ярусе их было трое.
— Это ваши переводчики, — объяснила Франческа. — Делайте паузы после каждой фразы и имейте терпение дождаться, пока все закончат обсуждение.
Она указала на небольшое углубление в самом центре верхнего яруса.
— Если хотите, чтобы вас слышали, встаньте там. Иначе ничего не получится.
Ятима уже отметила необычные акустические свойства помещения — они проходили через области, где фоновый шум совершенно угасал или, напротив, становился громче. Таким же образом странно флуктуировала и громкость голоса самой Франчески. C потолка свисали сложные акустозеркала и экраны, а глейснерианская кожа докладывала о внезапных перепадах воздушного давления, вероятно обязанных присутствию глушилки или звуколинзы.
Франческа заняла место в центре трибуны и обратилась к собравшимся.
— Я, Франческа Канетти из Атланты, считаю, что представленные мной лица являются гражданами полиса Кониси. Их имена Ятима и Иносиро. Они заявляют, что принесли нам важные новости, и если это так, то сообщенная ими информация касается нас всех. Я призываю вас внимательно прислушаться к ним и подробно расспросить.
Она отступила. Иносиро пробормотал инфракрасным шепотом:
— Как любезно с ее стороны выказать нам такое доверие.
Иносиро повторил доклад насчет источника G-1 в Ящерице, ранее представленный Франческе в джунглях, но теперь останавливался, ожидая, пока переводчики закончат работу, и временами поясняя значение технических терминов. Сперва говорил внутренний ярус — тройка, а за ней подключалась внешняя девятка. Хотя акустика позволяла некоторым переводчикам вести синхрон, общение все равно казалось Ятиме мучительно медленным. Онона отдавала себе отчет, что автоматизация процесса противоречит всей культуре плотчиков, но ведь должны же у них оставаться какие-то средства упрощения коммуникации на случай крайней угрозы!
Наверное, они и остались, но лишь для заранее расписанного перечня природных катастроф.
Когда Иносиро приступил к рассказу об эффектах, какие всплеск возымеет на Земле, Ятима попыталась оценить впечатления аудитории. Плотницкие гештальты, скованные анатомическими рамками, были куда менее выразительны, чем полисные аналоги, но емей показалось, что тень ужаса опускается на всевозрастающее число лиц. Резкой драматической перемены в настроении зала не происходило, и онона, так уж и быть, предпочла оптимистическую интерпретацию: все лучше, чем паника.
Франческа разрешила задавать вопросы. Первым выступил представитель анклава Статистов. Он говорил на диалекте английского, и Посредник тут же закачал нужный языковой пакет в разум Ятимы.