- Вот она, пионер. Нет у меня других документов.
- Да и не надо, - отвернулся паренёк, - я вижу…
Снайпер спрятал звёздочку обратно в карман.
- Что случилось, малец?
- Да ничё… - начал было говорить мальчик, но его прервал отдалённый лай собак.
Мальчик хотел было сорваться с места, но снайпер успел схватить его за плечо.
- Не туда, пригнись… Давай со мной…
Прямо через густые заросли вишняка и полутопкий ярок, через который текла мелкая речушка, снайпер протащил за собой паренька к заброшенному егерскому кордону, на чердаке которого обитал уже с августа, когда его взвод попал в окружение и практически весь полёг в этих местах. Почему практически? Потому что снайпер остался последним из всего взвода, и превратился из бойца Красной Армии в партизана-одиночку. Об этом кордоне немцы знали. Но старались избегать этих мест. Полицаи тем более. Гиблым оно считалось ещё до войны. И даже в старые времена. Но сейчас серьёзно заговорили о лесных духах, которые убивают чуть ли не каждого, кто забредал, или заезжал на этот хутор.
Пролежали на чердаке молча, часа два, глядя на верхушки деревьев и слушая немецкий говор и окрики полицаев, пока наконец-то три фигуры в чёрных кепи, кителях с белыми повязками, не нарисовались в вишняке осторожно разглядывая хуторок. Один, постарше, вышел вперёд и позвал остальных, помоложе.
Он указал одному на полуразвалившийся дом, на чердаке которого прятались мальчик и снайпер.
Молодой полицай, бегом подбежал к дому и поискав лестницу, в конце концов схватил лежащее на земле бревно и подставив его к окошку чердака начал карабкаться вверх. Снайпер вытащил штык-нож из-за сапога и тихонько подтолкнул им край бревна упиравшийся в окошко. Бревно поползло и свалилось обратно на землю. Полицай полетел вместе с ним.
- Да бес с ним с этим хутором, дядь Митя! – чуть не закричал полицай, - тут ноги-руки поломать можно! Чего эти немцы решили что кто-то с жидов утёк!?
- Да мож и не утёк, - совсем близко подошли этот самый дядя Митя и второй молодой полицай.
- Вставай, пошли, хватит на дровеняке валяться словно на бабе.
- А-то! Ищи им! Сами на опушке прохлаждаются, а нам по болотам и кущерям шарить, - проговорил вставая полицай.
- Ты это, Андрюха, на немцев кончай тут бочку катить, - оборвал его дядя Митя, - немец он тебя не трогает и слава Богу.
Фигуры удалялись и скоро их говор стал совсем неразборчивым, а после и неслышным.
Снайпер вздохнул и усмехнулся им вслед.
- Так ты откуда взялся-то? – спросил он мальчика.
Мальчик вылез из соломы и присел рядом со снайпером, разглядывая пристально лицо военного.
- А вы правда не с ними?
- Да уж, как видишь, тоже тут хожу-брожу, - ответил снайпер.
- Я с машины, - сказал мальчик, - нас посадили в машины и повезли куда-то, а у них по дороге что-то случилось, что-то бабахнуло, грузовик кинуло и откатило прямо в кювет. Я выбрался и в лес утёк.
- И откуда везли?
- С Города.
- Ты городской?
- Не, - замотал мальчик головой, - мы с местечка, с Долины.
- Откуда? – не понял снайпер.
- Да с Долины! Вы не знаете Долину? Мы с мамой и Яшей приехали оттуда. Она раньше в Польше была. А потом Красная Армия нас освободила.
- Так вы решили перебраться в Город, на свою беду?
- Нет, - снова замотал головой мальчик, - папа музыкант, известный между прочим! А где нам ещё учиться? Мы тоже хотели…
- Играешь?
- Ага, - кивнул мальчик.
- На чём?
- На басойле.
- Не трубе, что ли?
- Скрипач я, - как бы обиделся мальчик, но улыбнулся.
- Гм… - подумал снайпер, - ну тогда всё понятно.
Он буквально два часа назад швырнул последнюю гранату в какой-то немецкий грузовик, ехавший со стороны предместья, что на крайней западной околице. За грузовиком, сильно вырвавшимся вперёд, следовали ещё машины, но этот действительно слетел в кювет и судя по всему застрял там надолго.
- И куда же вас везли? – спросил снайпер.
- Мама сказала, что нас выселяют куда-то, - ответил мальчик, - я вот сейчас думаю, что я зря утёк, наверное. Она ведь переживает…
- Тебя как зовут? – перебил мальчика снайпер.
- Ося… Йосеф…
- Не переживает, - ответил снайпер, - вот что Ося, - чуть подумав добавил он, - если что, то зовут тебя Ваня…
- Почему? – удивился мальчик.
- Да просто так, - снайпер протянул руку к жёлтой звезде на пиджаке Йоси и сорвал её.
- Убери нитки, - попросил он…
***
Ося сам для себя оказался совершенно неразговорчивый. Больше молчал. Собственно, а почему больше? Вообще молчал. Наверное подражал снайперу, который то и дело всё слушал, редко что говоря шёпотом. Мальчик тоже решил слушать. Слушал лесные звуки, слушал птиц, слушал зверей. Тревожно слушал дорогу. А так, больше молчал, кутаясь в отсыревший пиджачок и стараясь, подобно снайперу, разобраться в мелькающих среди деревьев тенях. Днём тени были ничего, так себе, а ночью даже страшные.
Снайпер их не боялся, ночных теней, говоря что в лесу надо бояться не того что шумит, а того что ходит неслышно. А вообще он больше рассуждал. То-ли рассуждал, то-ли спрашивал у мальчика совета, но тут же сам отвечал на свои вопросы. Ося только соглашался, будто бы отвечая, и молча следовал за снайпером.
Так продолжалось несколько дней. Несколько дней и ночей. Куда лежал их путь, снайпер и сам не знал. Он просто брёл вперёд и вперёд, стараясь не нарушать лесного покоя. А Ося просто шёл рядом, на восток, или на запад, или просто вокруг Города, как бы блукая словно те самые ночные тени, увязавшись за человеком в старой потёртой военной форме. У мальчика даже сложилось впечатление, что они оба обезумели. Один, он сам, лишился дара речи. А снайпер наоборот, словно говорил и за себя и за своего спутника.
«И вот ведь какая штука!», - думал Ося, - «я ведь могу разговаривать! Я ведь разговаривал со снайпером там, где он меня нашёл? А сейчас? Видимо это… как его… стресс!» - вспомнил мальчик странное и непонятное слово.
«Отойдёт, успокоится, переболит его горе и всё снова встанет на свои места», - как будто отвечал его мыслям снайпер…
Очередной день клонился к вечеру, а солнце к закату. Возле старой и разбитой лесной землянки очередной привал. И снова без огня и крошки еды. А есть и не хотелось. Даже спать не хотелось. И какое-то чувство, отдающееся холодком по спине, будто бы не давало спать и прогоняло голод. Так и просидели всю ночь, молча и тихо… Словно слившись с этим лесом…
Утро. Вроде утро, вроде после бессонной ночи свет должен навалиться и усыпить, но ещё больше чем свет разбудил гул мотора. Машина. Одна… Вторая... Третья… Что-то хлопнуло и раздались голоса. Потом всё стихло…
Ося глянул на снайпера.
- Я слышу, - шепнул снайпер, - слышу. Двигатели заглушили. Значит остановились. Это грузовики. А удар этот, то дверца схлопнула. Посмотрим, что там?
Ося кивнул. Встали, осторожно, пробираясь между деревьев, почти ползком, пошли на звуки…