Однако задерживаться далее там было уже крайне опасно и Тиссе это знал. Если бы Барбара спряталась обратно внутрь, снова выпустив наружу сущность Патриарха - то убежать оттуда было бы уже маловероятно. Потому как у Патриарха, совершенно очевидно, не было мысли отпускать Тиссе на волю. Он хотел, чтобы майор присоединился к ним.
Эти два дня Тиссе ходил по очень тонкой грани , очень умело пользуясь эротическим любопытством Барбары. Как только ее движения замедлялись, мимика каменела, а взгляд становился стеклянным - у Тиссе было всего несколько секунд , чтобы успеть вновь , уже в который раз , начать играть и петь на гитаре ту роковую песню, которая позволяла Барбаре оставаться в реальности. Песня Space Oddity удерживала Патриарха все это время внутри, пока Тиссе весьма недурно проводил время в компании весёлой и раскрепощенной кокетки-художницы.
Весь абсурд этой нелепой ситуации конечно заключался в том, что Патриарх и Барбара это одно и то же лицо- но в состоянии, в котором пребывал майор эти последние дни , данный факт доминирующего значения не имел.
Аккуратный вывод организма в завязку- вот что было первичной задачей Тиссе на данный момент. В его первичный план входило принять душ,
выпить сто грамм коньяка, обильно поесть и попробовать уснуть, так как он нормально не спал уже трое суток...
С трудом заставив свой организм уснуть , Тиссе, в итоге , проспал всего несколько часов, во время которых он жутко потел и мучался очень реалистичными кошмарами. Остальное время - майор просто лежал, пил много воды и бегал в туалет - между короткими и беспокойными фазами сна. Он проснулся окончательно на рассвете следующего дня, когда холодное осеннее солнце только только начало разукрашивать небо желто-красными тонами Расходившись, майор почувствовал, что ему немного полегче, однако сегодняшний день ещё помучает его организм остаточным похмельем. Майор решил потерпеть весь день - позаниматься бытовыми делами, а к вечеру, когда нервная система сожмётся алкогольной пружиной нужно будет принять сто грамм, для расслабления и лечь спать. И завтра уже должно быть все нормально. А дальше завязка и спорт, рассуждал Тиссе. Велосипед, баня, зарядка, онанизм и обливание холодной водой. Хотя бы неделю... А потом в привычном режиме потихоньку, понемножку и иногда - исключительно для здоровья... Классический АлкоЗож - так рассуждал Тиссе, неторопливо убираясь на кухне. Позже он, одевшись потеплее - вышел на улицу. Дождь к этому времени уже закончился. Майор спрашивал себя о завтраке, но организм пока не хотел принимать еду. Жаль, что по близости нету аптеки, посетовал про себя Тиссе. Это был один из многих минусов проживания вне города, однако существование в городе было бы значительно опаснее для Тиссе. Об этом надо было помнить и смиренно относится к подобным мыслям. Чуть позже можно будет просто вызвать такси и поехать в цивилизацию, заодно и позавтракать в какой-нибудь тихой кафешке, рассуждал про себя Тиссе. Майор, оглядывал свои новые владения. Трава заметно подросла за эти несколько дней и недурно было бы завтра ее покосить, отметил Тиссе. Затем он уставился на огромный особняк и долго, не моргая смотрел на него, словно бы вглядываясь в его невидимые глаза. Бросая ему вызов своим любопытством, которое с каждой секундой росло в геометрической прогрессии...
25
Особняк
Дом внутри был построен монументально и эпично , словно храм одного из Богов Древнего Рима. Огромное пространство, сплошь покрытое отборным белым мрамором впечатляло воображение Тиссе. Античные колонны в ионическом стиле держали на себе овальный свод потолка, усыпанный разнообразными фресками. Однако вся мебель вокруг была выполнена в пампезном Ампире, что создавало, мягко говоря, явное ощущение исторического и эстетического дисбаланса, что так часто естественно, для подобных домов. И, логичной вишенкой на весь этот торт были люстры и светильники , выполненные под золото. Так же под золото были сделаны все ручки на дверях, но Тиссе больше удивила их форма - в виде бараньих голов... Майор с внимательным и неторопливым любопытством разглядывал каждый предмет интерьера в доме, откровенно говоря наслаждаясь мыслью, в глубине души, что ему ничего не будет стоить возможность переселиться и жить в этом пафосном музее. Важно расхаживая по залам, с чашкой чая в руке и в шелковом халате. Однако одинокому человеку в больших пространствах ощущается еще более тоскливо и одиноко... Правда Тиссе был не полностью один . Где-то по участку бродила собака Дырка, оставшаяся в наследство от хаускипера Станислава. Тиссе решил ее не выгонять, потому что она уже освоилась и палевно заливалась лаем, когда кто-то типа газонокосильщика-узбека слишком долго возился у забора. Эта естественная сторожевая черта показалась, в данный период, крайне полезной для Тиссе.
За полчаса майор обошёл весь дом и остановился у огромного камина, находящегося в малом зале на первом этаже. Лепниной на камине были вымощены симметрично две козлиные головы, свирепым и тупым взглядом уставившиеся на Тиссе. Чуть выше, над козлиными головами, так же симметрично располагалась надпись на латыни : Ordo Atonic Lingam.
В дополнение к этому, на плотных шторах было изображение египетского Бога загробной жизни - Осириса. А на потолке огромной фреской была выложена аллюзия, приглядевшись к которой, можно было найти сходство с пентаграммой . Тиссе заглянул внутрь камина, который был всего на тридцать сантиметров меньше роста майора. Внутри было идеально чисто - камин, скорее всего никогда не использовался по прямому назначению. Пригнувшись, Майор шагнул почти на метр внутрь камина, оказавшись в полумраке, после чего стал осматривать внутренние боковые стены, которые были расположены достаточно глубоко и снаружи были незаметными для глаза. Тиссе нажал на левую внутреннюю стенку и та податливо открылась, оказавшись потайной дверью. В нос ударил неприятный запах сероводорода... Открыв дверь полностью, Тиссе увидел ведущую вниз темную лестницу... Задыхаясь от волнения, майор бросился к себе в домик для прислуги за фонарем. Вернувшись через пару минут, он вновь запрыгнул в камин, открыл до конца небольшую дверцу и стал светить фонарем вглубь тёмной лестницы. Затем, перекрестившись, начал осторожно спускаться вниз... Лестиница вела вглубь метра на четыре, после чего майор оказался в узком коридоре, по-прежнему отделанном из мрамора. Справа, после спуска с лестницы майор обнаружил включатель- и нажал на него. Загорелся свет ламп , которые высветили длинный коридор. Майор, пройдя десять метров вперед, заметил, что коридор начинает изгибаться влево, а неприятный запах все более усиливается... Еще через десять метров коридор привёл майора в огромный тёмный зал. Запах здесь стоял совсем невыносимый и сквозь гулкую темноту можно было услышать нечастое сварливое жужжание мух. Тиссе освещал периметр зала фонарем, пытаясь найти, где включается свет. Через несколько секунд он увидел справа выемку в стене, метрах в пятнадцати, в которой располагалось что-то похожее на электрощит. Тиссе осторожно добрался до него, открыл и поднял все три рубильника вверх. Загорелся общий свет и в зале стало достаточно светло. Тиссе огляделся. К этому залу вело сразу несколько коридоров, которые смотрели на майора своими тёмными таинственными глазами. Тиссе насчитал ещё пять коридоров, помимо того, через который он пришёл сам . Это был достаточно большой и пустой зал, посредине которого лежал огромный мраморный камень, напоминавший жертвенник. И, подходя ближе к нему, майор убедился, что так оно и было. Еле заметные , уже почти впитавшиеся пятна крови были видны на жертвенном камне и вокруг него. На боковых стенках тоже были заметны запекшиеся струйки крови... Из жертвенного камня торчало несколько ремней , явно здесь необходимых для фиксации рук и ног жертвы. Было видно, что все это тщательно пытались убрать, но не получилось , по каким-то причинам , сделать это как следует. Камень, в целом, выглядел весьма древне. Мрамор был изрядно пожелтевшим и тусклым , поэтому есть вероятность, что здесь много лет проводились какие-то ритуалы, связанные с жертвоприношением и их было уже настолько много, что камень уже все сложнее было оттирать, после вязкой крови. За камнем, на стене была большая, уже знакомая, надпись на латыни: Ordo Atonic Lingam. А под нею надпись поменьше: Mollis pene nostri tutela a malo. Тиссе огляделся вокруг и стал внимательно изучать верхние углы стен. Он включил фонарь и пристально осматривал каждый угол, ведь освещение было сосредоточено на центре зала, и углы, таким образом были сильно провалены в темноту... И, неожиданно, в самом дальнем и плохо освещенным углу, под самым потолком майор обнаружил скрытно установленную видеокамеру. Еле заметный глазок объектива, смотрящий сверху в центр зала. Сам центр огромного зала, выходил за границы участка , где жил Тиссе метров на десять. А противоположный угол вообще располагался практический под соседним домом. Получается, что этот зал, располагавшийся под землёй, граничил между несколькими домами. Над этим углом, где была обнаружена камера, располагается особняк из которого как раз Тиссе и пришёл. Майор побежал за раскладной лестницей, вернувшись через несколько минут, частно дыша и при этом мерзко кривляясь от того, что приходится впитывать в себя этот гнилостный воздух. Он поставил стремянку под камерой и полез вверх. Затем стал ковырять стену, пытаясь освободить камеру. После чего осторожно потянул ее на себя... За камерой тянулся провод, который располагался с узкой пластиковой трубке. Первичное направление заложенной трубки было на юго-восток. По идее, это как раз в сторону малого зала с камином. Тиссе , выключил свет в зале и забрав лестницу, быстро пошёл обратно наверх. Через несколько минут он уже вылез из камина и закрыл за собой потайную дверь. Затем стал осматривать малый зал. В нем было две закрытые двери, один шкаф, внушительного размера и два прохода: один к коридору, ведущему к лестнице, а второй проход вёл в соседний центральный зал. Майор ударом ноги вышиб, с третьего раза, одну из закрытых дверей. Внутри оказалась совершенно пустая комната. Тиссе осмотрел ее , войдя внутрь, но не обнаружил ничего примечательного... Часто дыша, словно хищник, который преследует жертву , Тиссе вышиб и вторую запертую дверь, но и в той комнате ничего не оказалось... Возможно труба , внутри которой шёл провод от камеры делала где-то изгиб- рассуждал Тиссе, продолжая осматривать зал... Затем он неожиданно увидел маленькую надпись, сделанную гравировкой на медной пластинке, прикрученной к шкафу. Надпись была похожа на ту, что он видел только что под землёй - в ритуальном зале: Ordo Atonic Lingam. Но шкаф оказался закрыт. Майор слегка отодвинул тяжелённый деревянный шкаф от стены - и вот оно! В нижней части шкафа было проделано отверстие, куда от стены шёл провод. Сам шкаф был закрыт на ключ. Тиссе вновь убежал и через несколько минут прибежал обратно с молотком-гвоздодёром в руках. Он сел на пол, пытаясь отдышаться. Выпученными глазами он смотрел на шкаф, часто заглатывая ртом воздух. После чего, прийдя немного в себя, майор начал выламывать дверцу шкафа в районе замка . Через пару минут тяжёлой возни, безысходного визжания и хриплого мата - дверь сдалась натиску и была открыта. В нижней части шкафа располагалась полка. Майор потянул ее на себя и увидел, что провод подключён к записывающему устройству с флеш носителем. А в самом шкафу была чёрная мантия и венецианская маска, которые висели на вешалке. Рядом с ними висели два огромных фиолетовых дилдо, на одном из которых майор заметил запекшуюся кровь. За второй створкой на полке повыше лежала огромная книга-альбом . Тиссе достал ее, отметив про себя внушительный вес альбома. Открыл ее и увидел на первой странице кусок грязной ткани с пятнами крови, который был вдет внутрь полиэтиленового плотного кармана. Точь в точь как фотография в пластиковых карманах альбома. Над куском окровавленной ткани был подписан год , месяц и число. Этому уже больше 5 лет. Майор перевернул тяжёлую страницу. На следующей было тоже самое - кусок лохмотья, запачканного в крови и дата. И тут Тиссе вспомнил о том, что Патриарх упоминал факты пропажи бомжей. Они просто исчезали и больше их никто не видел. Тиссе положил альбом обратно в шкаф, вынул флеш карту из записывающего устройства и побежал к себе в домик смотреть , что на ней. Волнительно воткнул карту в телевизор и уселся на стул. На экране появился значок единственного файла с датой трехмесячной давности. Майор нажал нужную клавишу- файл стал проигрываться. Через несколько секунд темноты , включился свет в уже знакомом майору ритуальном зале , где располагался жертвенный камень. Люди в тёмных балахонах , чьи лица скрывали маски стягивались к центру зала. У каждого в руках было по резиновому члену. Все они были разных размеров и цветов. У пары человек было по дилдо в каждой руке. У всех на ногах были одеты голубые аптечные бахилы. Суеты никакой не было, все было размерено. Люди общались между собой- на записи был слышен звук их приглушённых голосов, но различить о чем они говорят было невозможно. Людей было сперва человек шесть. Затем пришли ещё четверо, двое из которых тащили волоком связанного бомжа с кляпом во рту. Они положили его сопротивляющееся тело на жертвенный камень и, удерживая в горизонтальном положении , стали привязывать его к камню специальными ремнями, торчащими из жертвенника. Затем пришёл ещё один человек, чья мантия отличалась по цвету от остальных. В одной руке он нёс ведро с какой то тёмной жидкостью, в другой руке он нёс нож. На его ногах тоже были бахилы голубого цвета. А подмышкой у него был зажат огромный зелёный дилдо.