Но я не могла вернуть все обратно.
— Скажите, а кто была Костина первая жена? Медсестра?.. — спросила я, пытаясь отвлечься от гнетущих переживаний.
Она удивленно на меня посмотрела.
— Костя не был женат!
— Что? Он мне сказал, что… — я растерялась, пытаясь вспомнить ту ночь, когда огненная вода «Пяти озер» мешала сны и воспоминания.
— Я имела в виду, они не были женаты. У Ани, так ее звали, уже был сын и она хотела как можно скорее родить от Кости, но Костя… Костя увидел тебя и снова потерял голову. Она пыталась его привязать ребенком, но мы с ним сразу решили, что сын — не наш. Сделали ДНК, эта девушка скандалила, но он пригрозил ее засудить и она сразу отвязалась…
Прозвенел звонок и под смех, в прихожую ввалились приехавшие парни.
Они помогли внести вещи и, выпив чаю с пирожками с картошкой, уехали. Костя тоскливо поморщился, глядя на пирожки.
— Главное, жив остался! — сказала мать. — Благодари бога!
И убрала пирожки.
— Я и благодарю, — сказал Костя, который явно думал только о пирожках.
Он сильно похудел и оброс, отчего до боли напоминал себя прежнего. Посмотрел на меня.
— Ты ведь не уедешь домой сегодня?
— Нет, — ответила его мать. — Только, я прошу вас… Сыночек… Поосторожнее.
Костя рассмеялся и покраснел.
— Мам!
— Ему нельзя, — вякнула я, не глядя на его маму. — Вообще…
После того, как он пошутил о свадьбе, я мучительно размышляла, как мы с ним будем жить. Больно было думать о том, чтобы оставлять Светлану одну. Но и жить под боком у мамы, когда вы едва сошлись, тоже как-то неловко.
— Вы уже решили, что будет дальше? — комкая полотенце, неловко спросила женщина.
Костя помолчал.
— Не успели. Естественно, что надо бы пожениться.
Их с мамой взгляды обратились ко мне. Я покраснела.
— Я… Светлана, — заговорила я, наконец. — Я помню наш разговор… Я не верю в эти бабкины сказки… Я люблю Костю, я хочу быть его женой.
И вновь, — снова это выражение на его лице. — Суровое, жесткое.
— Что ты ей наговорила?!
— Ничего, Костя! — яростно перебила мать. — Ты уже взрослый, и Лена — взрослая. Если вы хотите быть вместе, лишь вам решать.
Она бросила полотенце на стол и вышла.
Я тяжело дышала, не помня себя от ярости и обиды. Костя тоже яростно, тяжело дышал.
— Про Аньку? — спросил он сквозь зубы.
— До твоей Аньки мне, вообще, нет дела. Просто Светлана считает, что я тебя погублю. Моя бабка ей нарассказывала сказок про ведьм и их одиночество… Говорит… Не прямо, но очень близко к тому, что это из-за меня тебя подстрелили. Что это — мое проклятие так подействовало…
Его кулак дрогнул; словно Костя усилием воли заставил его разжаться. Он рассмеялся. Словно выкашливал из себя смех. Сперва неловко, потом громко — от души!
— Ах, да? Теперь мы верим в проклятья! Мама! — он попытался встать, я удержала, но он не послушался. — Мама!
Светлана опять вошла.
— Давай-ка, поговорим еще раз. Ты думаешь, это я убил Аньку?
Она гневно сжала губы. Мне не понравилось, как сверкнули ее глаза.
— Если нет, почему в тебя стрелял этот парень?
— Понятия не имею!
— Да?! А я вот предполагаю. Я очень частно его встречала, пока Александра была жива.
Он стиснул зубы. Ноздри буквально слиплись.
— Что она сделала, сынок? Обещала все рассказать Лене?
— Лене? — спросила я, не до конца понимая, о какой именно Лене у них сейчас идет речь.
— Да хватит вам! Не надоело вам двоим притворяться?! Миша все рассказал мне. Ты, Лена, была из-за нее арестована, потому что угрожала ее убить! А ты ездил к ним домой, угрожать, и требовал, чтоб Аня забрала заявление!
У меня выпала челюсть. Потом я сама упала — со стула; прямиком в обморок.
Глава 21
Ужасно болело ухо: падая, я довольно сильно приложилась о стол.
Вот это день, столь полный открытий чудных!
Мой мальчик! Мой маленький, мой герой! Еще ни один мужчина не делал что-либо для меня. И нет, я не про убийство. Я про то, что это он заставил их забрать заявление. И ничего не сказал мне, не пришел, чтоб возобновить знакомство…
— Понимаешь, — объяснял он, — когда ты сказала про памперсы, я реально вспомнил, что пакет висел на двери. А когда я вышел, чтоб закрыть дверь, пакета не было. На полу лежал нож. Кстати, чистый нож. Без каких-либо следов кровь. Значит, кто-то был в той квартире. И нож он с собой принес исключительно для собственной обороны.
— Или, для нападения, — уточнила я, — ты ведь в итоге был ранен.