Потрепав рукой волосы, он снова посмотрел на меня.
— Я женат, — сказал он. — Вот что я хотел сказать тебе! Мы с женой хотим завести ребенка.
Я присела; что с этим сделаешь? Он на самом деле меня убил. Даже не признанием, а тем фактом, что он решил признаться мне в этом прямо сейчас. Мог бы просто свалить, в конце концов. И никогда ко мне больше не возвращаться.
— Я любил тебя много лет. На самом деле любил. Все мечтал, как однажды чего-то добьюсь, стану вдруг героем и ты приедешь. Взять интервью… А потом как-то понял вдруг, что кретин и решил жениться на первой встречной…
— Прямо поймал на улице и привел в ЗАГС? — уточнила я, ядовито.
— Нет, но… Она медсестра. У меня папа был в больнице, как-то одно за другое пошло-поехало. А потом папа умер и я…
— Мне очень жаль, — перебила я, против воли слегка всплакнув о его потере.
— Лена, я знаю, что ты меня старше. Но не настолько, чтобы делать из этого трагедию. Если ты меня любишь, если ты хочешь быть со мной, я… я скажу жене! Она все о тебе знает. Она… — он запнулся и сам едва не расплакался. — Я никогда не любил ее, понимаешь, Лена? Я всегда любил лишь тебя одну.
Я смотрела на него с каким-то тягостным, неприятным чувством. Как тогда, в садике, когда он клялся мне в том же самом. Мне было искренне непонятно, как могу я вызывать подобные чувства и я, не в силах избавиться от этого чувства, просто тупо смотрела в пол.
Он смеется надо мной? Хочет, чтобы я сказала ему, будто бы меня устроит и роль любовницы? Или, он просто чокнутый? Тоже, к слову, не редкость среди полицейских.
Откуда я все это знаю о полицейских, господи?!
— Костя, чего ты от меня хочешь? Чтобы я послала тебя обратно к жене? Чтобы запретила иметь детей? Чтобы попросила остаться? Чтобы в любви призналась? Тебе тогда было семь!..
…Я проснулась рывком и села, прислушиваясь.
Что за дурацкий сон?
Рядом спокойно посапывал во сне Костя.
Он явно ничего мне такого не говорил. Не возвращался, после отъезда группы. Он и не уходил, а группа не приезжала. Участковый просто сам забрал нож.
Я легла и вытянулась под одеялом. Ну, да. Я сама попросила Костю остаться и он остался.
Глава 8
— Ты женат? — спросила я, когда прозвонил будильник на телефоне.
Костя изумленно моргнул слегка опухшими веками.
— Нет, — промычал он.
— Нет? — я почти огорчилась.
— Извини, Радость! — он резко сел, обняв согнутое колено. — Ты хочешь женатого? Я пойду сейчас и женюсь.
— Ммм… Мне просто приснился сон. Такой живой, что мне показалось… Неважно!
— Что? Говори.
Я с радостью рассказала все, избежав свои временные потери памяти. Костя с удивлением выслушал. И про нож, и про медсестру, и про папу. Потом прокашлялся.
— Петр упоминал, что твоя бабка была, типа, ясновидящая. Но я решил, он прикалывается… Я в самом деле жил с медсестрой. Только, Лен, насчет онкологии… Мы с тобой встречались в больнице. Помнишь, пять лет назад, когда Путин приезжал посмотреть новый онкоцентр? Ты тогда работала на ТВ. Я был там, ты меня не заметила?
— Там был Путин! — виновато сказала я.
— Да уж… Моя подруга увидела, как я на тебя смотрю и решила… Ну, я не самый верный. И я сказал ей, что ты — это ты и есть, моя любимая воспиталка! Мы разругались и она меня бросила. А мой отец… У меня только мама была. Не помнишь?
Я покачала головой, еще виноватее.
Разумеется, я не помнила. Я и его-то не вспоминала до вчерашнего дня.
— А что ты делал в онкологии?
— Стоял в оцеплении! — буркнул он.
И тут я вспомнила! Оцепление. Оператор, толкнувший меня в ребро:
— Смотри, какой ментик на тебя пялится!
И я на миг обернулась, увидела его, ослепительно улыбнулась и пошла дальше. Мне и в голову не пришло.
— Я тебе улыбнулась, — сказала я. — Но я не узнала тебя тогда. Просто подумала: какой он хорошенький и все.
Стало тягостно. Почему все так жаждут иметь любовь? Глупость глупая. Я потерла виски ладонями. Господи, какой же он нудный! Может, все бабы прыгают на него за шарм, а потом бегут от его занудства?
— Будешь завтракать, или домой пойдешь? — после долгой паузы вновь спросила я.
— Это все, что ты мне сейчас сказать хочешь? — он покраснел от злости. — Я со вчерашнего вечера объясняюсь тебе в любви! Говорю, что ни одну женщину я так не любил и лишь тебя одну. А ты…
Я напряглась. Снова вспомнился полицейский, прибивший своего транса. Дернул же черт!.. Точнее, не черт, а водка. Но он и правда такой хорошенький… Особенно, когда смотрит на меня, открыв рот.