Масгрейв перевел взгляд на сцену. Люди не могли этого заметить, но он отчетливо увидел, как на мгновение за ярко-алыми губами сверкнули белоснежные клыки.
***
— Выпьем же за успех нашего сотрудничества! — провозгласила Глория, поднимая вверх бокал с шампанским и чокаясь с Эйданом и Дэвидом, вынужденным пить лимонад из-за возраста, на который он выглядел.
— За наш успех, — пригубил Эйдан из своего бокала. Глория рассмеялась и облокотилась на барную стойку, бросая на него кокетливые взгляды из-под густо подведенных и накрашенных ресниц.
— Приятно иметь с вами дело, мальчики, — промурлыкала она. — Я обязательно дам ещё пару концертов здесь.
— Большая честь для нас, мисс Стар, — отсалютовал ей бокалом Ван Голд, краем глаза замечая, как Дэвид из деликатности украдкой отошёл в сторону.
— Называйте меня просто Глория, — томно протянула красотка и направила на Эйдана ещё один нежно-убийственный взгляд. — А это целиком Ваше заведение, мистер Ван Голд?
— Оно принадлежит не только мне, — ответил ей вампир, — но когда-нибудь я полностью его выкуплю. "Бархат" мое детище, я вложил сюда свою душу.
— О, я это вижу! — повела плечиками певица. — Возможно, я задержусь здесь подольше, чем планировала. — её голубые глаза потемнели, и она посмотрела на Эйдана из-под полуопущенных ресниц.
Мужчина отпил немного из своего бокала, и недолго раздумывая, ответил на вызов:
— Не сочтете дерзостью, если я приглашу Вас в гости? Я могу устроить прием в Вашу честь. Приедут все влиятельные люди города, а за развлечениями дело не постоит.
Глория выпрямилась, направилась к сцене, и, проходя мимо напряженно ожидавшего Эйдана, шепнула ему на ухо:
— С удовольствием.
***
Ван Голд устраивал вечеринки в своем огромном особняке с приличествующим ему размахом и не дожидаясь вечера. Первые гости начинали съезжаться уже к обеду в прохладные дни, в отличие от жаркого лета, когда все веселье начиналось с заходом солнца. Сейчас же заканчивался август, поэтому ещё до сумерек шикарные владения Эйдана наполнялись беспечно щебечущими гостями, официантами, расхаживающими с подносами, и полицейскими, никогда не отказывающимися от бесплатного угощения в обмен на молчание в эпоху "сухого закона".
Дэвид с самого утра гонял всю нанятую прислугу, заставляя их накрывать на многочисленные столы, расставлять шезлонги у бассейна и вытирать невидимую пыль. Эйдан же редко покидал свои покои, постоянно пребывая в недовольстве по поводу подбора рубашки либо галстука.
Вечером, когда уже смеркалось, гости затребовали присоединение хозяина к всеобщему веселью, и ему пришлось выйти к ним. Он поискал в толпе взглядом ту, которую ждал больше всех, но среди надушенных, напомаженных, накрашенных и разряженных женщин не увидел Глорию. Его тотчас же отвлекли беседой, расспрашивая о дальнейших планах развития его дела, поэтому он не обратил никакого внимания на звук подъезжавшего кабриолета, и на даму, выпорхнувшую из него, пока до него не донеслись восторженные восклицания гостей и серебристый смех причины этого восторга.
Глория, покинув кабриолет (и Эйдан был уверен, что для гостей стало загадкой, почему верх не был откинут), изящно помахав всем собравшимся, приблизилась к Эйдану, и, не дав ему даже поцеловать свою руку, потянула его в дом.
— Не изволите ли спеть нам, мисс Стар? — весело крикнул один смельчак из собравшихся.
Едва удостоив его взглядом и прощебетав: "Может, позже", Глория ещё настойчивей начала тянуть Ван Голда в дом. Он лишь еле заметно усмехнулся, беспрекословно следуя за ней. Эйдан отлично понимал, что, пока солнце не село, знаменитая певица начнет дымиться на глазах у всех своих обожателей. Да и ему пора было бы скрыться в спасительной тени.
Глория практически ворвалась в особняк, тут же передала одному из слуг свой ридикюль, у другого подхватила бокал с шампанским и раскинулась на софе, утомленно прикрыв глаза и бросив кубик льда в бокал.
— Тяжелый день? — осведомился Эйдан, присаживаясь в соседнее кресло и учтиво пододвигая к женщине поближе кувшин с лимонадом. — Подайте чай со льдом, пожалуйста, — обратился он к одному из официантов. Тот кивнул и скрылся на кухне.
— Концерты, бесконечные переезды — это так утомительно, — протянула блондинка, проводя по шее кубиком льда. — Возможно, когда-нибудь я захочу наконец найти пристанище и осесть. Возможно, даже в таком милом городке, как ваш, — блеснули её глаза.
— И отказаться от славы, от возможности повидать мир? — Эйдан сохранял невозмутимость, хотя ему в данный момент хотелось быть именно тем ледяным кубиком, который медленно таял от тепла её шеи.
— Я уже много где побывала, — улыбнулась Глория. — О, благодарю Вас! — она приняла из рук официант запотевший графин с чаем и прижала его ко лбу. — Эта жара сводит меня с ума, — пожаловалась она. — Мадемуазель Шанель вводит моду на загар, но я избегаю солнца.
— Вашей коже оно, несомненно, нанесет только вред, — при этих словах Эйдана Глория слегка напряглась, а он продолжил: — Эта аристократическая бледность Вам чрезвычайно к лицу.
Красотка расслабилась, провела рукой по мягкой обивке дивана, кинула на Ван Голда кошачий взгляд и игриво предложила:
— Может, сбежим на время от гостей, и Вы покажете мне Ваш изумительный особняк?
— Я исполню все Ваши желания, — улыбнувшись, Эйдан встал и, галантно подав Глории свою руку, помог ей подняться.
Он провел её по всем гостиным, они заглянули в столовую, бильярдную и даже в святое святых — кабинет. Они шутили и смеялись, она ложилась на каждый диван, выглянула из окна в каждой комнате, прислушивалась к цоканью своих каблучков по мраморному полу. На её лице был написан чистый детский восторг, свет, пробивавшийся через абажуры, отражался в её голубых глазах. Эйдан наблюдал за ней и чувствовал, как и его захватывает её жизнелюбие.
В одной из комнат, где были окна от пола до потолка, стоял рояль, и даже была разбита небольшая клумба, вызвавшая изумление Глории. Певица медленно прошлась, осматриваясь, задержалась у рояля, проведя пальцами по черной блестящей крышке, и обратила свой искрящийся взгляд на Эйдана.
— Потрясающе красивый дом! — воскликнула она.
— Увлекаюсь архитектурой, — признался Эйдан с улыбкой. — Но сам мало что проектирую. Исключением стал, как Вы знаете, "Бархат". Зато я знаком с выдающимися архитекторами нашего времени. Один из них и создал этот шедевр.
— Когда совсем стемнеет, покажете мне сад? — попросила Глория. — Наверняка он выглядит безумно красиво и загадочно, залитый лунный светом.
— С Вашей красотой он точно не сравнится, — Эйдан позволил себе отпустить комплимент и тут же посетовал на себя за то, как банально он прозвучал.
Глория рассмеялась. Она вновь обратила внимание на рояль и, лукаво прищурившись, задала вопрос:
— А Вы играете, Эйдан?
— С удовольствием сыграю Вам аккомпанемент, если Вы окажете мне честь и споёте, — сделал свой ход хозяин дома.
Глория неспешно приблизилась к нему. В её глазах появилось новое, странное выражение.
— Вы всегда торгуетесь, мистер Ван Голд? — произнесла она, чуть-чуть понизив голос.
— Я же деловой человек, привык, — пошутил Эйдан.
Она придвинулась ещё ближе, и у него перехватило дыхание.
— Значит, Вы хотите, чтобы я спела только Вам? — прошептала она. Только сейчас он почувствовал тонкий пудровый аромат её духов.
— Я был бы не против, — тихо ответил он. Глория потянулась к нему, и он утонул в лунной лазури её глаз, окутанный облаком её благоухания и зачарованный прикосновением её прохладных алых губ.
***
— Ты женишься?! Ты с ума сошел?
В больших карих глазах Дэвида Масгрейва отражался ужас, смешанный с непониманием и беспокойством. Он стоял посреди комнаты Эйдана, застыв и позабыв о том, что ему нужно было следить за тем, чтобы на приеме гостей все прошло гладко.
— Дэвид, что здесь такого страшного? — Эйдан невозмутимо поправлял шейный платок, тщательно следя за своими действиями в зеркале. — Я встретил идеальную женщину. Я очень давно живу на этом свете. Я материально и морально готов к браку. Все условия, позволяющие закатить пышную свадьбу и жить долго и счастливо! — он улыбнулся своему отражению, а его глаза сияли.