Оперативник потряс дактилоскопической картой, чтобы просохли чернила. Нота потерянно смотрела на растопыренные грязные пальцы.
— Можешь помыть. Туалет слева по коридору, — сообщил милиционер. — Ожидай меня около кабинета. Я на сравнение отпечатков. Минут двадцать займет.
Нота вышла, помыла руки, вернулась к кабинету. В груди разрасталась тревога: сейчас вернется Ракитин и всё! Она следила за Легковой, держала в руках чертов провод и жутко ревновала. Это правда. И место, и время совпадают. Ее арестуют за убийтсво, ей не отвертеться.
Взгляд заметался по коридору — никого. Зародилась надежда. А ведь можно уйти. Ее никто не держит. Двадцать шагов по коридору — и там свобода! Перед выходом окошко дежурного. Она выберет момент, когда дежурный отвлечется на разговор. С ее слухом это не проблема.
Она сосредоточилась. Вот кто-то зашел в отделение, обратился к дежурному, загородил обзор. Лучший момент настал!
Нота пошла к выходу, вслушиваясь в окружающее пространство. Только бы проскочить.
И вдруг над головой услышала свою фамилию:
— Я брал Самородову на испуг, думал не придет.
— А она явилась.
Нота узнала голоса. Старший лейтенант Ракитин докладывал капитану Смирнову.
— Если бы не пришла, стала скрываться, значит, точно виновна, — объяснял коварную логику Ракитин.
— Молодая соплячка. Ее напугать — пара пустяков.
— Я так и сделал. Снял пальцы, вывел из кабинета. Если сейчас сбежит — виновна!
— Жалко, что на проводе нет отпечатков.
— Тонкий, следы смазаны, — посетовал Ракитин. — Но Самородова этого не знает. Если сбежит, я увижу ее в окно. Подождем.
«Не дождетесь», — прошипела под нос Нота и вернулась к кабинету оперативника. Теперь она была спокойна.
Глава 9
Аня Самородова с детства обладала особым слухом, она слышала сквозь стены. Сначала девочка не придавала этому значения, думала, что и остальные также хорошо слышат. Потом поняла, что в этом ее преимущество. Стала хвастаться сверстникам, ей не поверили.
Тогда Аня наглядным примером убедила Полину Ветрову. У подруги загорелись глаза — сколько секретов можно узнать!
— Никому не рассказывай. Это будет нашей тайной. Только мы будем пользоваться, — убедила Полина.
Подружки так и делали. Девочки много лет использовали способности Ани. Хитрили, избегали неприятных последствий своих шалостей, манипулировали школьниками, узнавали секреты взрослых.
Но оказалось, о способностях девочки догадывался совершенно посторонний человек. Когда Ане исполнилось пятнадцать лет, в интернат приехал мужчина лет семидесяти. Он переговорил с директрисой об Анне Антоновне Самородовой, которую никогда не видел. Гость заинтересовался вокальными способностями девочки и повел себя странно. Зоя Максимовна предложила послать за Аней. Однако столичный гость заверил, что сам ее найдет.
Мужчина вышел из здания, уединился на скамейке на спортплощадке и заговорил вполголоса:
— Аня Самородова. Я приехал к тебе. Приходи, поговорим. Я знал твоих родителей. У тебя особенная мама.
Так он повторил несколько раз, и Аня появилась. Она услышала свое имя, находясь с другой стороны здания, а когда упомянули ее маму, то не могла не прийти.
Девочка увидела пожилого мужчину с седым ежиком волос и спросила:
— Вы мой дедушка?
Гость ответил не сразу. Он с минуту вглядывался в ее лицо и остался доволен.
— Я знал твоего дедушку. И маму хорошо знал.
— Кто вы?
— Я представился директору интерната. Ты же слышала.
Мужчина с доброй улыбкой посмотрел на ее уши. Аня смутилась, поправила волосы и поняла, он знает ее тайну.
— Полковник госбезопасности Трифонов Сергей Васильевич, — повторила Аня имя таинственного гостя.
— Полковник в отставке, — поправил Трифонов. — Твоего дедушку я называл Композитором, а маму Вокалисткой.
— Называли. Их уже нет?
— К сожалению твои родители погибли в день твоего рождения. Дедушка еще раньше.
Аня села рядом, вцепилась в край скамейки и опустила голову.
— Так и знала. Мама бы никогда меня не сдала в интернат.
Трифонов подождал, когда девочка успокоится, и сообщил:
— Родителей у тебя нет, а родной дядя и двоюродный брат имеются.
— Правда? Где они?
— За границей, в Европе.
— Далеко, — разочаровалась Аня. — Вы их видели?
— Я знал твоего дядю, когда его звали Дирижер.
— Композитор, Вокалистка, Дирижер, — задумчиво повторила Аня. — Не семья, а целый оркестр.