Я подняла свой взгляд на парня.
Он сейчас был очень серьезен, словно это был вопрос жизни и смерти.
— Я не смогу забрать все свои слова обратно, хотя, мне очень бы этого хотелось, но… — ему было тяжело это говорить. — Ты не заслуживаешь, чтобы на тебя выливали все дерьмо только потому, что я сам не могу с ним разобраться. Это все только мои проблемы и мне жаль, что ты все это вчера выслушала! Я был больше зол на себя и блядь… У этого дома ужасная аура!
Я улыбнулась.
Что? Я так быстро ему все простила? Иду на новый рекорд…
— Тут даже кровать неудобная. — призналась я.
— А обеды и ужины из двадцати блюд тебя не смутили и сто вилок по сторонам? — засмеялся Эрик мне прямо в ухо.
— Еще, что я вечно натыкаюсь на прислугу в ванной…
— И постоянный шум газонокосилки! Ты тут всего день, а я здесь жил почти восемнадцать лет.
— Бедняжка! — с сарказмом заявила я.
— Давай выйдем на улицу? Мне нужен свежий воздух. — предложил Эрик, но здесь и правда было душно. — Вот набрось…
Он снял с себя пиджак и накинул мне на плечи.
Выйдя из дома мы спустились вниз, и я с любопытством уставилась на Эрика, ощущая его запах на своем теле.
— Я…
— Говори быстро, потому что твой пиджак ни черта не греет…
Парень искренне засмеялся, но потом резко стал серьезным.
— Я хотел уже давно тебе рассказать, но мне не хватало духу… — он не много нервничал и переминался из стороны в сторону.
— Ты сейчас говоришь о том самом таинственном секрете?
Он кивнул и хотел что-то сказать, но из дома начал выходить весь народ, а в небе стали взрываться салюты.
Красный, белый, зеленый… Словно 4 июля, а не обычная вечеринка.
Ну да… У богатых свои причуды, мне то их точно не понять.
Толпа стала двигаться вперед, задевая и сжимая нас всех сторон, но я не любила салюты и хотела предложить Эрику выбраться отсюда, чтобы поговорить.
Обернувшись к нему, я испугалась, потому что он был словно не здесь. Не со мной.
— Эрик? — я коснулась его щеки, но тот резко отстранился и
начал задыхаться, при этом медленно расстёгивая пуговицы на своей белой рубашке.
На его лбу проступили капельки пота, и он не проронил ни слова.
Вокруг стало чертовски шумно, и я придвинулась к Эрику ближе.
— Ты в порядке? — взволнованно спросила я.
Он снова ничего не ответил, медленно спускаясь на колени и пытаясь набрать воздуха в легкие.
— Эрик! Эрик! — он вообще не реагировал на то, что я говорила. Что происходило вокруг. —На помощь! — закричала я, придерживая парня за плечи, чтоб он не упал назад.
— Помогите, пожалуйста…
Он стал совсем бледным, а по его щекам побежали слезы.
Никто нас не замечал. Никто не слышал. Не обращал внимания.
И я словно попала в мир Эрика, где всем не было до него никакого дела.
Упав на колени, я пыталась помочь ему…
— Эрик, все будет хорошо. Все хорошо.
Я пыталась убедить в этом еще себя, но он все так же не видел и не слышал меня.
— Что с тобой? — его начало трусить, прямо на моих руках. — Эрик! Эрик!
Я не знала, чем ему помочь и звала на помощь изо всех сил, вытирая слезы, которые текли теперь уже из моих глаза.
Он умирал у меня на руках. В полной толпе народа.
Его глаза стали словно стеклянными, а дыхание казалось, что остановилось, но я слышала, как быстро билось его сердце. Словно оно вот-вот разорвется.
Прижавшись губами к его щеке и крепко обняв, я плакала и звала на помощь, пока не примчалась его мать и не вызвала скорую, а следом уже Джеймс и Бритни.
Народ разошелся в стороны от криков Стефани, а я крепко держала Эрика, боясь его отпустить.
Дальше я помню скорую и как его внесли в дом… А потом… Все эти разговоры о болезни Эрика…
Тысячи вопросов ко мне…
Джеймс кричал! Бритни в истерике…
Его мать обвинила меня в том, что это я во всем виновата! Что не надо было танцевать с Эриком, но я ничего не могла понять, ответить и защитить себя.
Потом в гостиной вместе с близнецами появился какой-то незнакомый парень и заткнул всем рты, сказав, что то что я не поняла. А потом просто отправил меня на верх и даже пытался утешить…
Глава 9
Я сидела на кровати, разглядывая свои дрожащие руки. Скорая уже уехала, а Эрик пришел в себя и как ни в чем не бывало пошел в душ.
Я пыталась осознать, что мне сказали доктора и его родственники.