Дигенис Акрит [Византийская эпическая поэма]

, Тяжелый меч свой обнажил, щитом вооружился,
Вперед он прямо двинулся, надеялся, что струшу,—
То был боец испытанный, отважный в нападенье.
Мечом ударил он меня, на щит удар пришелся,
220 Одна лишь ручка от щита в руке моей осталась;
И крикнули ему друзья, следившие за битвой:
«Еще, старик наш Филопапп, еще разок ударь-ка!»
И вот, пока готовился он меч поднять вторично,
Дубинкой я соперника по голове ударил
225 И до последней косточки весь череп раздробил бы,
Коль не успел бы Филопапп щитом своим прикрыться.
Но закружилась голова у старика, и в страхе
Реветь он начал, словно бык, на землю повалился.
Увидели друзья его исход единоборства,
230 Без промедленья на меня верхом помчались вместе,
Вдвоем напали, не стыдясь, забыв, как похвалялись.
Чтоб нападенье отразить, из рук у Филопаппа
Не медля щит я выхватил и выбежал навстречу.
Горячий завязался бой, была упорной битва:
235 Киннам кружился около, хотел зайти за спину,
Иоаннакис наносил мгновенные удары,
И воинов испытанных увидел я в обоих.
Но силой превзойти меня врагам не удавалось,
И стоило лишь грозно мне дубинкой замахнуться,
240 Как прочь бежали от меня, от льва спасаясь словно,
Подобно овцам, издали смотрели боязливо
И вновь, как лающие псы, накидывались оба.
Немало длилось времени тяжелое сраженье,
И знала это девушка, хоть и была далеко,
245 Нарочно стала так она, чтоб я ее увидел,
И вот, когда вокруг меня, как псы, враги ярились,
Воскликнула любимая, приободрить желая:
«Смелее будь, мой дорогой!» — И вновь обрел я силу,
Иоаннакису удар нанес неотразимый —
250 Ударил в руку правую, немного выше локтя,
Переломал я кость ему, рука повисла сразу,
Меча не мог он удержать, на землю его бросил,
С коня спустился кое-как и, отступив немного,
С трудом оперся о скалу, страдая нестерпимо.
255 Тогда Киннам решил один отвагой отличиться,
То поднимал, то опускал коня он под собою,
И чудилось несчастному, что льва он испугает.
Но вот лишь грозно на меня с конем он устремился,
Как по загривку[400] скакуна ударил я дубинкой,
260 Да так, что у животного от моего удара
Вся морда кровью залилась, свалился конь на землю
И за собою всадника увлек в своем паденье.
От страха задрожал Киннам, и овладел им ужас,—
Подумал, что упавшего я -захочу ударить,
265 Но обратился я к нему: «Киннам, зачем дрожишь ты?
Не стану бить лежачего, позориться не стану,
Но если хочешь — поднимись, возьми оружье в руки,
И встретимся лицом к лицу, как подобает храбрым,
А добивать упавшего способны только трусы».
270 И знаками тогда Киннам явил свою покорность,
Ведь онемел от страха он, не мог сказать ни слова.
Оставил побежденного, назад я обернулся
И Филопаппа увидал,— пришел старик в сознанье
И, головой пошевелив, сказал слова такие:
275 «Во имя бога[401] самого, творца земли и неба,
Что бесконечной милостью тебя украсил дивно,
Оставь войну жестокую, да будет мир меж нами!
И если пожелаешь ты, служить тебе мы станем
И все приказы исполнять твои без промедленья».
280 Услышал дружескую речь и ощутил я жалость —
Легко ведь успокоить гнев покорными словами —
И улыбнулся старику, сказал ему шутливо:
«Ну что, проснулся, Филопапп, о сне своем толкуешь?
Уж если ты на склоне лет раскаяться задумал,
285 Вставай и забирай друзей, иди своей дорогой.
Глаза твои — свидетели свершившихся событий,
А если ищешь свой отряд, то зря усилья тратишь.
Не домогаюсь власти я, стремлюсь к уединенью —
Один ведь у родителей на свет я появился;
290 А ваше дело — властвовать и помогать друг другу,
Насколько хватит сил у вас, и совершать набеги.
Когда ж опять[402] захочется скрестить со мной оружье,
То набирайте заново таких вы апелатов,
Чтоб ни один меня не знал, не испытал в сраженье —
295 От тех, кто знают обо мне, поддержки не дождетесь».
Обрадовался Филопапп, услышав, что свободен,
И спутникам своим сказал об их освобожденье;
А те уж не надеялись, что сохраню им жизни,
Но души видели свои в преддверье страшной смерти.
300 И словно снова обретя утраченные души,
С великой благодарностью уста они раскрыли,
Сказали: «Как ни славен ты, дела твои — славнее,
И всех люден ты превзошел великим состраданьем,—
Ведь не сравнится ни один с тобою в милосердье,
305 Пусть по достоинству тебя вознаградит всевышний
Великой милостью своей и даст тебе с супругой
Прожить в великой радости бесчисленные годы!»
И вновь любимую свою я заключил в объятья,

400

... по загривку . . . буквально «между плеч» — μέσον τών δύο ώμων.

401

Во имя бога .. Вместо τον θεδν τον ποιήσαντα принято чтение: μά τον #εον ποιήσαντα.

402

Когда ж опять. . . В переводе пропущено не совсем понятное здесь πολλάκις («часто»).