Отбрасывает помповик, припадает на колени. В три движения меняет магазины в пистолетах.
Несколько пуль клюют сталь стойки. Цокают по стене. Ронин не отвечает.
Он крадется к краю стойки. Скорее чувствует, чем успевает увидеть, что там, у пробоя в стене, густеет облачко фосфорного света. Рука сама собой вскидывает пистолет. Двойной выстрел. Дважды пули издают «чо-унк», ныряя в мягкое, вскрика не последовало.
«Насмерть».
Ронин бросается вперед. Перекатывается, падает рядом с вдавленным в стену телом.
Молодой парень, длинные волосы по плечам, жидкая бородка на щеках. Арабский платок жгутом повязан на шее. Камуфляжная куртка. Два липких темных пятна на груди. На тонкой кисти болтаются шарики четок.
«Точно — ассасин[24]».
Грохот, визги, скрежет, писк и стоны — музыка, место которой только в забитых серой ушах обкуренного хакера, вдруг обрывается. В расстрелянный неоновый туман, пахнущий порохом и развороченной плотью, вползает тишина.
Ронин настораживается. Чутким слухом ловит каждый звук, проклевывающийся в вязкой тишине. Хруст стекла, копошение, тихий стон, лязг затвора, катящаяся гильза, булькающая жидкость, сиплый вздох.
— Йя-алла! — тянет срывающийся голос.
— Йя-алла! — отвечает ему другой из глубины дискотечного зала.
— Йя-алла! — откликается третий из-за пробитой пулями полиэтиленовой занавеси.
— Йя-алла!
— Йя-алла!
Ронин прикрывает себя телом ассасина и тоже тянет:
— Йя-алла!
На восьмом перекличка кончается.
Снова давящая, душная тишина. Только хруст стальных частей стойки и журчащий звук вытекающей влаги из опрокинутых бутылок.
Ронин наводит ствол на тень за полиэтиленовой мутью. Первая пуля полетит туда. Остальные на бегу — в зал.
«Дальше… Дальше найти запасной выход из бункера Тэйлора. С меня хватит, наигрался».
Беззвучные всполохи цветомузыки неожиданно гаснут.
Ронин прикрывает веки, давая глазам привыкнуть к темноте.
Вновь поднимает пистолет. Тень за пленкой сдвинулась.
И в этот миг взрывается слепящими импульсами стробоскоп. Из динамиков вырывается визг, будто кто-то водит пенопластом по стеклу. Визг вкручивается в мозг, достигает ультразвуковой частоты и взрывается под черепной коробкой миллиардом крошечных искр…
…Ронин медленно приходит в себя. Уши залеплены вязкой тишиной, к зрачкам прилипла непроглядная темнота.
Тук-тук. Тук. Тук. Тук.
Глухие редкие удары подбираются ближе.
Ронин уверен, что это контрольные выстрелы. Но ничего поделать не может. Тело разбито параличом. В голове гулкая пустота. Машинально пытается считать выстрелы.
«Семь, восемь, девять… десять… одиннадцать…»
Сознание соскальзывает в обморочный сон.
…Он, вздрогнув, просыпается все в том же сне.
Из пробоины в стене в лицо бьет струя ветра. Пахнет ночным дождем и мокрым асфальтом.
Алексей обводит взглядом разгромленный бар. Черные кули трупов. Под ними — блестящие черные лужи, залившие фосфорные звездочки на полу. Тускло светится металл стойки.
На ее краю на корточках сидит кто-то в черной обтягивающей одежде. Белые кисти рук, морщинистая кожа маски на лице.
— Ку-ка-ре-ку! — Сисадмин тихо смеется. — Пора просыпаться.
— Уже, — ворчит Алексей. Пытается сдвинуть с себя тело ассасина.
Правая рука Сисадмина взлетает вверх. Длинный ствол с цилиндром глушителя направлен точно в голову Алексею.
— Правило первое: в Сисадмина не стрелять. — Сисадмин сияет улыбкой. — Даже не думай об этом. Лучше посмотри в дырку.
Алексей поворачивает голову. В амбразуру с рваными краями хорошо видна улица. Всполохи огней милицейских машин. Блуждающие прожектора телекамер выхватывают лица из плотной толпы. Ветер доносит возбужденные голоса и повизгивания раций.
— Они предложили всем выйти, подняв руки. Я не стал говорить, что сдаваться некому. Пообещал, как водится, расстрелять заложников. Теперь они совещаются, — комментирует Сисадмин. — Сейчас сформируют штаб и будут скрипеть мозгами и врать журналистам. Дня три минимум. Потом пойдут на штурм. Героически зальют здесь все свинцом. Мертвых спишут на чеченских террористов. Благо соответствующе одетые персонажи у нас тут есть.
24
Ассасины — тайное общество мусульман-шиитов, основано Хасаном ибн Саббахом, называвшим себя — Старец Горы, в XI веке, резиденцией секты долгое время была неприступная горная крепость Аламут. Искусными методиками управления сознанием, включая наркотики, Хасан добивался от своих адептов полного подчинения. Ассассины фанатично верили, что погибнув по приказу Старца, прямиком отправятся в рай, поэтому не было преступления, на которое они бы не пошли по его приказу. В европейские языки слово «ассасин» вошло как синоним наемного убийцы.