«Но я ведь не религиозен и все равно ощущаю что-то здесь… ощущал, когда был на Байкале».
«Ты ощущаешь желание верить, помноженное на убеждения других в святости этого места. Тебе просто нравится эта охуенно-синяя вода, пиздатые пейзажи, и все это усугубляется толпами паломников, нарезающих круги вокруг большой красивой лужи, не имеющей к богам или какой-то потусторонней силе никакого отношения. Но лужа, правда, красивая, согласен с тобой».
Закончив съемку, я вернулся к стоянке, чтобы воссоединиться с друзьями-«паломниками», однако слова моего незримого собеседника не шли из головы. По сути он был прав, и святость для паломника – это причина совершать многомесячные путешествия, подкрепленная лишь святой верой в необходимость этих телодвижений. Но, с другой стороны, бывает ли дым без огня? Если даже я, находясь здесь, ощущаю нечто особенное, стоит ли так запросто отмахиваться от этого чувства? Возможно, эти флюиды никак не связаны с богами, но что-то потустороннее наверняка существовало, иначе как объяснить тот же голос в моей голове?
– Ме! Ме! Минду! – замахала руками проходившая мимо женщина, когда я направил на нее объектив телефона.
«Некоторые тибетцы до сих пор верят, что фотоаппараты крадут то ли всю душу, то ли часть души… Вера сидит в них гораздо глубже, чем осознание любых законов физики и правил, потому что в их понимании вера исходит напрямую от бога, а законы – от людей, таких же, как они… И это, возможно, главное заблуждение всех религий мира…»
– Максим! – позвал меня Джимми. – Можешь подойти?
Я кивнул и направился к нему.
– Возле монастыря, в пещере, живет монах-отшельник. Сам он родом из Лхасы, но уже лет двадцать живет здесь, рядом со священным озером. Местные говорят, что этот монах может ответить на любой вопрос, о чем ни спроси. Так вот я сходил к нему в пещеру и рассказал про твои поиски дихрои.
Я удивленно посмотрел на нашего гида.
– И что же он сказал?
– Сказал, что ты найдешь ее в Лхасе.
Сказать, что я был удивлен, значило не сказать ровным счетом ничего. Когда я уже смирился с тем, что дихрою не найду, судьба снова подкинула мне надежду.
«Наверняка, ложную… но разве могу я не проверить?»
– Но… где именно?
– На улице Бархор, в трех домах на юг от ее пересечения с Вайдуйсика, – ответил Джимми.
– Что ж, завтра проверю, – задумчиво сказал я. – Спасибо, Джимми.
– Не за что. Лишь бы ты уже нашел ее и успокоился.
Сказав это, гид расплылся в улыбке, и я ответил тем же: мне было прекрасно известно, насколько всем надоели мои поиски мифического цветка.
Налюбовавшись озером, мы отправились в обратный путь, который дался каравану гораздо легче, поскольку солнечное тепло высушило гималайские хляби и можно было ехать вполне уверенно и в хорошем темпе. Но в целом из-за переменчивой погоды и капитальной высоты, обострившей «горняшку», предпоследний день не стал легкой прогулкой, как предполагалось изначально, а отнял у участников экспедиции последние силы.
– Да уж, космонавтами нам не быть, – хмыкнул Лама, когда мы, оставив мотоциклы на парковке, брели в отель. – Если мы давление в горах не можем пережить, то что говорить про открытый космос?
– Кстати, с технической точки зрения в космосе самая большая проблема для космонавтов и исследований – это отвод тепла, – вставил Боря Гринберг. – В безвоздушном пространстве горячий объект будет таковым оставаться неопределенно долго.
– А почему же в фантастических фильмах, когда лопается стекло скафандра, астронавт замерзает? – удивился я.
– А, это эффекты кинематографа, – поморщившись, отмахнулся Гринберг. – Эффектней показать замерзание, чем закипание человеческой плоти. Скафандр служит защитой от радиации и отводит излишнее тепло, создаваемое человеком. Это его главные функции… не считая подачи кислорода, конечно.
– Надо же, – хмыкнул Лама. – Вот так веришь во что-то, а на деле оказывается все совершенно наоборот.
– Мы все в плену мифов, – пробормотал я.
Вечером за ужином Ребе вынес на обсуждение вопрос, каким из маршрутов мы покатим обратно: прямым до Лхасы (180 километров по хорошей асфальтированной дороге) или же в объезд (с крюком в дополнительные 100 километров, проездом через старинный монастырь, имевший сложное тибетское название). Все, не сговариваясь, единогласно проголосовали за короткий путь – настолько утомило их наше путешествие. Впрочем, у меня имелся и свой интерес – я хотел как можно скорее попасть в Место Богов, чтобы проверить адрес, куда меня через Джимми направил монах-отшельник из Таши-Дор.