Внизу море… Волна идет за волной, похожая одна на другую, как сестры; они темные… Эй, они не темные! Вон, перерезая черноту волн, тянется белая полоска, похожая на пушистую шерстяную нитку!
— Богомолов, ты видишь? — возбужденно спросила Илита; она открыла для удобства боковой плексигласовый щиток и наклонилась над бортиком кабинки.
— Вижу! — вскричал стрелок-радист. — Перископ, Дика, ей-богу, перископ!
Нитка двигалась, скользила по морю. Правда, не очень быстро, не очень заметно, но скользила.
— Готовь микрофон! — приказала Илита Богомолову. Голос у нее внезапно охрип. Стараясь не потерять из виду белый след от перископа, она заговорила: — Передавай! Квадрат 19-Д, замечено движение к северу, в направлении Геленджика… Да торопись же, Богомолов!..
— Я — «Ласточка»! Я — «Ласточка»! — закричал в микрофон Богомолов. — Как слышите? Прием…
Илита с облегчением вздохнула, услышав в наушниках глухой голос командира эскадрильи:
— «Ласточка», слышу тебя хорошо. Прием.
Радист передал все, что говорила Илита. Но она вдруг не вытерпела, обернулась к кабине стрелка-радиста и крикнула что есть силы:
— Джапаридзе! Скорее! Уйдет!..
Вдалеке появился силуэт «уточки». Летела смена. Встречный самолет покачал в знак приветствия крыльями. Илита приказала Богомолову связаться с «уточкой» и передать ей подводную лодку врага, что называется, с рук на руки.
«Ну вот, — думала Илита с торжеством, — теперь шифровка уже на сторожевых судах, у «морских всадников». Сторожевики ходят быстро, а летчики морской авиации несутся еще быстрее. Через десять — пятнадцать минут они будут в указанном квадрате. — Она усмехнулась, — Ясное дело, подлодка, услышав шум моторов, уйдет на дно, выключит двигатели, чтобы не обнаружить себя. Только все это зря — наши все равно нащупают ее локаторами, разбомбят».
Волнение спало. Илита почувствовала усталость. Она оглянулась на Богомолова; тот весело подмигнул ей, но лицо у него было бледным, утомленным, лоб усеян капельками пота.
Илита повернула «уточку», вышла на обратный курс. Правда, мысли ее то и дело возвращались к засеченной вражеской подлодке. Найдут ее наши или не найдут? Должны найти!
Она была уже неподалеку от Лазаревского, когда мембраны наушников тихо задребезжали, отзываясь этим слабым эхом на далекие взрывы. «Нашли!» — обрадовалась Илита.
Да, Сергей Иванович Козорез был прав, когда говорил ей, что фронт — везде. То, что делает сейчас она, Илита, — нужное, очень нужное и ответственное дело!
— «Ласточка», «Ласточка»! — неожиданно прогремело в наушниках. — Слышите ли меня? Прием.
— «Ласточка» отвечает, — заговорил Богомолов. — Слышим вас хорошо. Прием.
— Молодец, Дика! — раздалось в наушниках, и Илита узнала, кто это сказал, — майор Джапаридзе.
Так впервые встретилась с врагом Илита Даурова.
«ЛАСТОЧКА»! ГДЕ ТЫ?»
В этот день все вылеты были прекращены. Ни один самолет не поднялся с укрытого в лесу аэродрома.
Летчики завтракали, когда в столовую пришел майор Джапаридзе и сказал:
— Товарищи офицеры, можете отдыхать.
Он тут же вышел, а пилоты, стрелки-радисты и техники, обслуживающие самолеты, принялись гадать: с чего это вдруг им дают отдых? Отдыхать! Разве война кончилась? Разве вражеские подводные лодки и торпедные катера не крутятся у наших берегов? Ну и загадку задал майор! Ни один шифровальщик не расшифрует!
Кто-то из молодых летчиков подал мысль отправиться до вечера в Сочи. Там и погулять есть где, и вкусная еда найдется.
— Я тебе погуляю, — осадил его лейтенант Ефименко. — Сказано — отдыхать, стало быть, ложись на койку и спи.
Видно, Ефименко кое-что знал. «Может, опять в ночную разведку пошлют»? — мелькнуло в голове у Илиты.
Жила она в палатке вместе с двумя девушками; они прибыли только недавно. Одна из них была техником по оружию, другая работала в санчасти эскадрильи. Девушки любили Илиту, гордились ею: все-таки летчик она, и не рядовой летчик, майор Джапаридзе всем ее в пример ставит!
Когда Илита после завтрака заглянула в палатку, там было пусто. Легла на койку, попыталась заснуть. Потом, спохватившись, проверила свое снаряжение: в порядке ли унты, ватник, шлем? В ночном полете каждая мелочь может оказаться важной.
Но уснуть не удалось. На улице кто-то закричал, что привезли почту. А когда слышишь такое, спокойно лежать не будешь. Сегодня Илите повезло: пришло сразу два письма от Харитона, одно из Фарна и еще из Москвы. Из Москвы ей писала подружка, с которой она когда-то училась на курсах Академии социалистического земледелия. Прежде всего, конечно, Илита взялась за письма Харитона.