Самолеты звена Ефименко летели низко над морем. Тьма скрывала их от наблюдателей противника; здесь они были в безопасности от зениток и «мессеров».
Илита подсчитала: сегодня у нее восемьдесят второй боевой вылет. Удастся ли дотянуть до ста? Вот Ефименко, например, налетал в два раза больше, и ничего — жив, здоров.
«А все-таки и я везучая! — думала Илита, внимательно вглядываясь в даль. Там в розовых всполохах разрывов лежал героический Севастополь. — Удалось же мне уйти от «мессеров» над приморским поселком! А история с елочкой на Новый год? Вот уж чудо, как меня немцы не засекли, когда я одна пробивалась к Севастополю!»
Примерно за час до рассвета звено повернуло в сторону берега и в условленном месте сбросило свой груз. Ефименко приказал летчикам лечь на обратный курс.
Выполнить маневр самолетам не удалось. Звено было обнаружено противником. Вспыхнули прожекторы. Внезапно появились истребители врага — их было более десятка.
Два луча, перекрестившись, поймали «Ласточку». Свет бил Илите в лицо так пронзительно, что она на минуту ослепла. «Ну, все!» — мелькнуло в голове. Ей казалось, что через мгновение «Ласточка» вспыхнет, словно мотылек, попавший в огонь. Однако прошло несколько минут, а самолет летел, им можно было управлять. Илита решила воспользоваться маневром, который уже не раз спасал ее. Она круто изменила направление полета, направила «Ласточку» прямо к морю, имитируя падение. Огненные нити трассирующих пуль прошли совсем рядом, но не задели машины. Ах, теперь и «мессершмитты» взяли ее на прицел! Плохо дело.
Еще сто метров планирования. Еще полсотни. И прожекторы, только сейчас цепко державшие «Ласточку» в своих пронзительно белых лапах, выпустили ее. Ох, пронесло!..
Она осмотрела горизонт. Высоко в небе и чуть мористее был виден самолет Ефименко. Клещи прожекторов не выпускали его. Несколько «мессеров», то попадая в полосу света, то исчезая во тьме, секли его очередями.
«Неужели не вырвется?» — с испугом подумала Илита, ведя самолет у самой воды. Сейчас она не беспокоилась за себя — лишь бы с Ефименко, с ее командиром, все обошлось благополучно.
Она не имела возможности помочь Ефименко. Был бы сзади стрелок-радист, не задумываясь пошла бы на помощь. Но молодой паренек, заменивший Богомолова, остался на аэродроме из-за болезни. Значит, единственное, что ей остается, — смотреть издали, как командир звена пытается уйти от быстрых и ловких «мессеров».
Смотреть… Но смотреть уже было не на что: «мессершмитты» сбили У-2 Ефименко; самолет его, пылая, камнем упал в море.
Успеет ли Ефименко выброситься с парашютом? Не успел!..
— Не успел! — закричала Илита, сдерживая рыдание.
Она повернула машину и повела ее к родному аэродрому. Но тут же спохватилась: что, если Ефименко выбрался из самолета и находится в ледяной воде? Надо подойти к тому месту, где упал У-2. Бывали же чудеса — так пусть будет еще одно, пусть Илита заметит на воде Ефименко!
Она снова легла на прежний курс. Держась ближе к берегу, шла к клубящемуся, белому от барашек водовороту, оставшемуся после падения машины командира. Ближе!.. Еще немножко!..
«Мессеры», сбившие Ефименко, охотились теперь за вторым самолетом. Кажется, это был У-2 Канторовича. Самолет уходил, и «мессеры», пытаясь достать его, рискованно проносились прямо над гористым побережьем.
Во всяком случае, никто сейчас Илитой не интересовался. Отлично! Она повела «Ласточку» к водовороту. Дважды и еще дважды прошлась над местом падения самолета Ефименко. Нет, не видно командира. И ни одного признака, что только сейчас в пучину канула умная боевая машина. Только круги волн идут все шире и шире, разбегаются барашки, и поверхность воды снова разглаживается.
Погиб Ефименко! Теперь уже ясно: погиб! Илита не могла сдержать слез.
…Она летела домой. Где-то в стороне слышалось гудение вражеских истребителей. Ушел ли от них Канторович? Илита вытерла слезы, крепче взялась за штурвал. Тяжелая ночь сегодня — горькая, обидная ночь!
Она не успела додумать, как два «мессершмитта». заметив «Ласточку», ринулись на нее. Вот первая очередь трассирующих пуль прошла слева, вторая — чуть впереди. Нащупывают, сволочи! Ловушку готовят!
Илита прижимала свою «Ласточку» к морю. Но опускаться к самым волнам боялась. Рискованно это. В случае прямого попадания ей не удастся воспользоваться парашютом: выброситься-то она успеет, а вот раскрыть парашют — нет.
Черной тенью мелькнула наверху машина врага. «Ласточка» вздрогнула, словно кто-то хлестнул ее сильной плетью. Попадание! Илита обернулась: сзади горели фанерные стенки фюзеляжа. Огонь, словно живое существо, бежал и бежал к мотору, к кабине. Прощай, «Ласточка», ты сделала все, что могла, ты дралась до последнего! Прощай! Илита выбросилась из горящего самолета. Машина, пылая и чадя, несколько раз перевернулась в воздухе и упала в море.