Да, есть другое родство у советских людей! Родство единой судьбы. Родство общности целей. Родство, завещанное дорогим Ильичем.
Илита вспомнила Кочиева, который командовал дивизионом торпедных катеров около Новороссийска. Кочиев, Гуриев, она и еще несколько десятков тысяч осетин, сражающихся на фронте, — что могли сделать они одни против потока фашистских армий? Это великое счастье, что осетины вошли в семью народов России, сроднились с ними под знаменем Ленина. А ну-ка, Гитлер, попробуй одолей бойцов великой советской семьи — русских и украинцев, грузин и казахов, осетин и евреев! Не выйдет, никогда не выйдет!
Все эти мысли, словно стая птиц, пронеслись в голове Илиты. Она так и не ответила капитану. Тот наконец оставил свой допрос и пропустил Илиту в блиндаж.
Гуриев лежал на деревянных нарах. Он был бледен, но, заметив Илиту, улыбнулся ей краешком губ. Илита кивнула ему и погрозила пальцем: надо молчать! Гуриев понял этот жест и все-таки не выдержал сказал:
— Спасибо, сестра…
На этом и окончилось короткое свидание. Капитан проводил Илиту. Уже выйдя из блиндажа, он остановился и укоризненно посмотрел на спутницу.
— Что же вы мне раньше не сказали, что вы сестра Гуриева? — спросил он.
Илита не стала его разубеждать.
— Будет жив ваш брат, — утешил ее капитан. — Удивляюсь я одному: как вы, такая тростиночка, несли его сюда четыре километра?
— Неужели четыре километра? — удивилась Илита. — Но ведь я не одна его несла…
Через несколько минут начальник связи полка соединил Илиту с Бритым Барсом. Она рассказала Красникову то, что знала. Бритый Барс просил Илиту передать старшине Никонову и Федунову свою благодарность.
— Всех троих представлю к награде, — пообещал он.
Она закончила разговор с Красниковым, когда к полю боя подошли жидиловцы. Их громкое «Полундра!» разнеслось над холмами Инкермана.
Железняк встретил Илиту широкой улыбкой.
— Ну, Дика, мы с тобой дело сделали, — заговорил он. — Теперь очередь за матросами Жидилова. Кстати, я слышал, это ты подняла роту Гуриева в атаку?
— Кто же вам такое сказал?
— Как — кто? — Железняк хитро улыбнулся. — Немцы донесли. По прямому проводу. Так, мол, и так, увидели мы Дику впереди атакующих разведчиков — и отошли во избежание больших неприятностей…
Он не выдержал, засмеялся. Илита засмеялась вместе с ним. Что за удивительный человек! Только что смерть была рядом, только что комиссар руководил действиями многих батарей и отбил танковую атаку противника, а вроде и не было всего этого — смеется, шутит, живет!
«Это и есть мужество», — подумала Илита, не отрывая восхищенного взгляда от Железняка.
Моряки Жидилова отогнали фашистов. Положение на этом участке фронта было полностью восстановлено.
Днем группа разведчиков во главе со старшиной Никоновым возвратилась в родной полк.
ВСТРЕЧА С ВАЛЕРИКОМ ВОЛКОВЫМ
Но отдыхать пришлось недолго. Не прошло и недели, как старшина Никонов сказал Илите, что Бритый Барс разрешил ей идти в разведку.
— Теперь можно, — басил Никонов. — Понюхали вы пороху, товарищ лейтенант. Знаете, что к чему.
Сердце у Илиты дрогнуло. Горячая волна радостного волнения захлестнула грудь. Но Илита тут же осадила себя. Одно дело — на поле боя, другое — в разведке. Справится ли она? Сумеет ли быть такой же ловкой, хладнокровной и бесстрашной, как закаленные в рейдах по тылам врага матросы-разведчики?
К вечеру весеннее небо потемнело, откуда-то с севера нагрянули тучи, грозя земле затяжным дождем. Такая погода была разведчикам на руку. Темь — хоть глаза выколи, шумит дождь — ну кто заметит, как смельчаки перейдут линию фронта?
В разведку вместе с Илитой шли два матроса — Иван Петруненко и Ибрагим Ибрагимов. Первый — молодой парнишка, почти юноша, белоголовый, с прозрачными голубыми глазами, в которых всегда угадывалась какая-то грустинка; рассказывали, что у Ивана в самом начале войны убили отца и мать, — фашисты разбомбили родное село Петруненко, находившееся неподалеку от Луцка. Второй — татарин из Казани. Широкоплечий, мускулистый, но очень ловкий, он, казалось, самой природой был создан для каких-то незаурядных, отчаянных дел; кроме всего прочего, Ибрагимов прекрасно говорил по-татарски, что облегчало работу разведчиков в тылу.