Илита в третий раз нырнула, пошла под водой в сторону. Когда задерживать дыхание стало уже невмочь, рванулась вверх. Теперь картина изменилась. Со своего берега их заметили, начали прикрывать огнем. Собака взвизгнула, голова ее исчезла под водой. Один из немцев на том берегу, нелепо взмахнув руками, повалился лицом вперед, а двое других, согнувшись и петляя, побежали к кустам.
Как сквозь сон, Илита подумала, что Петруненко уже достиг берега. Это он стрелял по собаке, он убил немца-дозорного. Так оно и было. Но после первого же выстрела Петруненко по дальнему берегу начали бить и наши минометы.
Илита была уже на берегу. Она готовилась к быстрой перебежке: лишь бы добраться до кустов, а там и лес рядом, он укроет, спасет… Но где Валерик? В волнении она позабыла о мальчике. Вот глупая! Илита выскочила на открытое место, чтобы найти Валерика…
Впрочем, к этому моменту вражеские пулеметы уже замолкли. Наши минометы накрыли их сильным и метким огнем.
Ах вот он, Валерик! Плывет медленно, то опускает лицо в воду, бессильно никнет, то вновь поднимает голову.
Илита в один миг очутилась около мальчика и вытащила его на берег.
— Дика! Валерик! — окликнул их Петруненко из кустов. — Бегите сюда, я вас прикрою огнем!
Валерик ожил, подстегнутый этим ободряющим криком. Они побежали к кустам, откуда Петруненко вел огонь по фашистам.
Крепкий парень в тельняшке и бушлате подхватил ослабевшую Илиту, потом оставил ее, метнулся к Валерику.
Он подхватил бесчувственного мальчика и в один миг донес его до кустов.
Только тут наконец можно было отдышаться. Матросы — их было человек пять-шесть, — улыбаясь, смотрели на Илиту и Валерика. Петруненко подсел к мальчику и ласково обнял его:
— Вот мы и у своих!
«У своих!» — счастливо улыбнулась Илита.
«ОКОПНАЯ ПРАВДА»
В душные июньские ночи над развалинами Севастополя стоял густой, неприятный туман. Стрелы ракет — и наших, и немецких — с трудом вспарывали его толщу.
Илите часто казалось, что туман этот рожден не разрывами снарядов и бомб, не дымом от все еще тлеющих пожарищ — хотя в городе давно уже сгорело все, что могло гореть, — не поднятым к небу прахом земли. Ей думалось, что зловещее темное облако, упавшее на Севастополь, — страшное чудовище, выпестованное самой войной.
Наступали последние дни героической обороны Севастополя.
В июне Гитлер бросил на город двенадцать дивизий — почти двести тысяч солдат и офицеров, около тысячи танков, семисот орудий, более пятисот бомбардировщиков! Во сколько же раз фашистов было больше, чем защитников Севастополя? В двадцать, в тридцать?..
Илита слышала, что на одного защитника крепости приходилось пятнадцать — двадцать врагов, прекрасно вооруженных и сытых. А севастопольцы жили впроголодь, и патроны выдавались бойцам лишь по десятку в день.
Севастополь встал непреодолимой преградой на пути гитлеровцев, спутал их планы летнего наступления на Кубань, Ставрополье, Кавказ — районы, богатые хлебом и нефтью. Оставлять у себя в тылу непокорившуюся крепость Гитлеру казалось опасным, да и престиж фашистов, привыкших в Европе к легким победам, падал с каждым днем. Гитлера раздражало, что, задержавшись на юге, он до наступления зимы не мог снова повернуть свои бронированные орды на Москву, окружить ее и сровнять с землей. Он был взбешен нечеловеческим упорством защитников и Севастополя, и Ленинграда, и Сталинграда. Он не мог понять, как держатся эти превращенные в руины, обескровленные города.
Осажденный Севастополь боролся двести двадцать дней — до июня 1942 года. Весь мир с тревогой ждал: чем закончится июньское наступление на город?
Начиная со второго июня, пять дней и пять ночей немецкая артиллерия, не умолкая ни на минуту, била и била по Севастополю. Одна за другой появлялись в воздухе немецкие эскадрильи, нагруженные десятками тонн бомб. В городе не осталось ни одной улицы, ни одного переулка, ни одного дома! В эти дни на каждый квадратный метр обороняемой территории упало около полутора тонн смертоносного металла. Еще ни одни город на свете не принимал на себя такого мощного огневого удара. Кто бы мог поверить, что здесь останется что-нибудь живое?
Но когда после мощной артподготовки фашистские дивизии снова рванулись к городу, их встретил ураганный огонь. Казалось, стреляли камни, руины, сама земля…
В последние дни обороны Севастополя Илита и ее товарищи защищали от яростно наседавшего врага Ушакову балку — важный стратегический рубеж.