- Семёновская, 16 – машу перед мужиком купюрой и тот мигом соглашается.
Ни сумки с собой, ни ключей, благодарю себя за предусмотрительность, что оставляю запасную пару у соседки.
- А, это ты, Юлька, - по-хозяйски упирает руки в бока женщина, - гдей-то шлялася два дня? Муженек твой дом весь на уши поднял, шлюшонку водить перестал, уж больно переволновался, вестимо.
- Вы знали? – поджала губы, выхватывая у той свои ключи.
- Я-то? – усмехнулась, демонстрируя желтые зубы, - все знаю про вас всех, чего не знать-то.
- Могли бы и сказать, - вывалила на бабищу свое раздражение, да все никак не могла попасть в замочную скважину.
- Мне деньги за это не платят, - резко ядовито бросила мне, не закрывая свою дверь и продолжая буравить меня своими мелкими глазенками.
- Чего уставилась? – зло обернулась к стерве, - своей жизнью займись, клуша.
Никогда не позволяла себе грубить, а тут как с цепи сорвалась. Что-то надломилось во мне за последние дни, а может наоборот, умерло безвозвратно.
- А ты мне тута похами, - погрозила мне пальцем, но я отвернулась, по-хозяйски распахивая дверь, не собираясь выслушивать очередную порцию дерьма, - да ты знаешь…
С силой хлопнула металлом, отсекая чужие окрики. Блаженная тишина, дома никого, а мужские вещи все также на своих местах. И такая злость обуяла меня, что схватила первый попавшийся чемодан, накидала как попало мужнины вещи, оттащила все это на балкон и скинула все на улицу с чистой душой. Улыбнулась, прихлопнула в ладоши и улеглась на кровать. Спать, спать и еще раз спать.
Из сна выдернул шёпот.
- И где она? – прозвучал женский голос.
- Да к мамаше по-любому укатила, - раздался раздраженный голос мужа, - и хватит шептать, я три года на нее убил, так что половина моя по праву.
- Риэлтор будет через час, так что может мы, - женский смех перемежался со смачными звуками поцелуев.
К горлу подкатило глухое раздражение. До чего же гад, и где были мои глаза, когда я выходила замуж за этого козла.
- Какой еще риэлтор? – зло уставилась на парочку, что вовсю сношалась в коридоре.
И каково же было мое удивление, когда девушкой оказалась отнюдь не пергидрольная секретарша.
- Катя? – выдохнула, встречаясь с озлобленным взглядом той, от кого совсем не ожидала удара в спину.
Глава 9
Катя слезла с тумбочки, медленно надела трусики, будто демонстрируя их дороговизну, и также медленно оправила ультракороткую юбку. Я оценила и вид, и выражение ее лица.
- Где ты шлялась? – набычился муж, словно не он только что занимался адюльтером.
- И этот вопрос задаешь мне ты? – презрительно окатила взглядом его приспущенные штаны, на что он покраснел и спешно натянул их.
Рот его открывался, словно у выброшенной на берег рыбы, разлучница надменно приподняла подбородок и скрестила руки на груди.
- Не ожидала от тебя такого, - процедила, глядя подружке, нет, уже бывшей подружке в глаза.
- А ты всегда была слепая, - хмыкнула, поджав губы, - курица домашняя.
- Блудливой была, а стала шлюхой, - выплюнула, заметив, как шокированно у них расширились глаза.
Не ожидали от меня такого отпора. Что ж, вы еще плохо знаете меня.
- Выметайтесь из моей квартиры, - даже слушать ничего не хотела, и смотреть на них не было ни сил, ни желания, - вещи найдешь на улице, если бомжи не растащили, конечно.
- Сука, - двинулся на меня муж, крепко сжимая свои кулаки, - я прописан в этой хате, и никуда уходить не собираюсь.
- Если ты не забыл, то квартиру нам подарил мой отец, - чётко выделила последние слова, зная, как это бьет по его самолюбию.
- И? – усмехнулся, прижав меня к стене, - где же он, а? кто тебя защитит? Развода я тебе не дам, а если хочешь получить его, отстегнешь мне половину стоимости, поняла?
Мужские руки обхватили меня за шею, приподнимая над полом, и меня обуял животный страх. Никогда не видела мужа таким бешеным.
- Не обеднеешь, - ядовито прошипела Катька, подпирая входную дверь, - ты же у нас бережливая, еще заработаешь.
- Да пошли вы, - плюнула мужу в лицо, на что тот оскалился и дернул меня, ударив об стену.
Голова моя заболела, в глазах помутнело, я облизала губы и попыталась выцарапать ему глаза.
- Козёл, - закричала и попыталась вырваться, - столько лет на тебя потратила, говорил мне папа…