- Привет, – промурлыкала она, как лиса, когда та поедает свою добычу. – Только посмотри на себя. Ты именно такой, каким я тебя и представляла.
- Вылитый Хэл младший, не так ли?
Женщина взглянула на дедушку.
– М-м-м, – снова промурлыкала она. – Меня зовут Лони.
– Она твоя бабушка, хоть и не родная, конечно, – сказал дедушка Хэл.
Лони посмотрела на него в бешенстве, наверное, потому что то, что он сказал, было неправдой. Она выглядела намного моложе дедушки. Она протянула руку, и Джек взял её, заметив, что ногти у неё длинные, острые и ярко-розовые. Она использовала один из них, чтобы пощекотать его ладонь, когда он убирал руку. Может быть, она пыталась рассмешить его, сказать, что всё это шутка. Джек очень на это надеялся, но… неприятное предчувствие возникло внутри.
– Её сын Бретт и дочь Габи тоже живут здесь, с нами. Ты познакомишься с ними вечером.
– Ты, должно быть, любитель животных, Джек. Это у нас общее, – сказала Лони и махнула рукой на плачущих в клетках птиц. – Мне не терпится узнать, что ещё у нас есть общего.
Джек не знал, что сказать когтистой женщине-лисе, поэтому просто смотрел на неё.
– Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится, хорошо? - Лони подмигнула ему, но это было совсем не так, когда ему подмигнула Мари, и он не был уверен, в чём именно была разница, но она была – Джек не сомневался.
Он кивнул, желая уйти подальше от женщины, которой нравилось заставлять плакать красивых птиц, и поспешил за дедушкой, наконец-то сделав полный вдох, когда птичьи крики стихли.
Они вошли в небольшую комнату с двумя диванами и двумя стульями. Джек сел в кресло, на которое указал дедушка.
- Могу я предложить тебе что-нибудь выпить?
- Только не гоголь-моголь, пожалуйста.
Дедушка рассмеялся.
– Не поклонник, да? Я тоже. – Он протянул ему стакан воды, и Джек с благодарностью отпил глоток.
– Я уверен, что у тебя есть вопросы, Джек. Что тебя интересует?
– Я хотел бы услышать о своем отце, – сказал он. – Агент Галлахер рассказал, что произошло между ним и моей… мамой, но… каким он был?
На лице дедушки застыло печальное выражение, и Джек подумал, не было ли это ошибкой с его стороны, не зря ли он задал такой вопрос, но тут губы дедушки дрогнули, и он откинулся на спинку стула.
– Умён, как хлыст, – сказал он. – Все так говорили с той минуты, как он родился. Он быстро всё схватывал, был хорош во всём, чем бы ни занимался. У него было так много всего… - Хэл замолчал, но потом выпрямился, и на этот раз его голос зазвучал твердо. - Такой потенциал.
«Потенциал. Его отец был очень умён. Он разбирался в разных вещах. У него был… потенциал. Надежда. Надежда… иметь лучшую жизнь. – Джек решил, что запомнит это слово, ему оно нравилось, и невольно задумался: – Интересно, а есть ли у меня потенциал? Может, я унаследовал его от своего отца вместе с похожестью лица?»
Он провел рукой по подбородку.
- Я думаю, ты захочешь побриться, как только устроишься в своей комнате.
Джек медленно и неуверенно кивнул. Он коротко подстригал бороду перочинным ножом, но не брился с тех пор, как отрастил волосы на лице. Они согревали его зимой. Так же волосы говорили другим, что он был мужчиной, самцом, который уже может спариваться и иметь своё собственное потомство.
Но у всех мужчин, которых он до сих пор видел в цивилизованном мире, были выбриты лица. Он догадывался, что женщины в цивилизованном мире ценят другие вещи больше, чем спаривание и рождение потомства.
Джек снова провёл пальцами по подбородку, гадая, что бы понравилось Харпер?
- В любом случае, твой отец был хорошим человеком. Он вёл бы хорошую жизнь, если бы не эта женщина… - Дедушка, казалось, на мгновение стиснул зубы, а затем потер челюсть и продолжил: - Я хотел бы, чтобы всё было иначе, но мы там, где мы есть.
«Мы там, где мы есть…»
Дедушка не выглядел довольным, и Джек внезапно почувствовал себя ещё более неуместным.
«Будь собой, не волнуйся, сохраняй спокойствие. Не становись добычей».