Внезапно Лукас уловил что-то еще. Он откинул голову назад, закрыл глаза и попытался отследить этот новый аромат среди прочих. Он был слабый, очень слабый, но Лукас поймал его и удержал.
Далекое поле диких цветов после ливня. Чистый запах и такой земной.
«Женщина».
Её запах… успокоил Лукаса.
И смутил.
От ее запаха внутри зашевелился шепот. Нет, не шепот. Это было неподходящее слово, но единственное, которое способно хотя бы приблизительно описать чувства, которые Лукас испытывал, когда всё исчезало, и оставались только инстинкты. Они, как правило, молчали, но иногда у него получалось их распознать и понять.
Лукас сделал еще один вдох. Запах женщины был одновременно новым и старым, чем-то неизвестным и уже частью его. В глубине души. Глубоко-глубоко внутри. Что-то ожило в нём, загорелось, как искра, и поднималось, чтобы поприветствовать свою половинку. Пение в его крови было подобно ветру, который появился холодным зимним утром, сообщая лесу, что весна близко.
Вздрогнув, Лукас открыл глаза, давая себе время и возможность успокоиться и выровнять дыхание.
Теперь в комнате рядом с клеткой, в которой сидел Лукас, появился еще один мужчина. Лукас чувствовал его запах через штуковину, название которой не мог вспомнить. Она располагалась высоко на стене и выдувала воздух — горячий, холодный или и тот, и другой. Запахи мужчин перебили легкий аромат женщины, и Лукас потерял его. Она исчезла.
Через некоторое время Лукас почувствовал, что мужчина приближается, и не удивился, когда он возник около камеры, открыл её и зашел внутрь с улыбкой на лице.
— Спасибо, что подождали меня, — сказал мужчина. У него были волосы цвета больших камней, которые лежат на берегу реки — светло-серебристые и темно-серые, всё вперемешку. — Если пройдете за мной, мы сможем поговорить.
Лукас последовал за мужчиной и, повернул голову, в надежде увидеть женщину. Но дверь комнаты, в которой она находилась, была закрыта. Мужчина проводил Лукаса в другую комнату со столом и двумя стульями.
— Пожалуйста, садитесь, — сказал мужчина, и когда Лукас сел, мужчина сделал то же самое. — Меня зовут Марк Галлахер. Я агент из Министерства юстиции Монтаны.
Он снова улыбнулся.
«У него добрые глаза», — подумал Лукас, но решил не полагаться на внешность. Никогда не знаешь, что скрывается за фасадом доброты. Лукас знал не понаслышке, на какой обман и подлость способны люди.
— Я знаю, что вам уже зачитали права, и шериф задал несколько вопросов, но у меня есть еще парочка, если не возражаете?
Лукас медленно кивнул. Он не желал отвечать на вопросы, но понимал, что у него не спрашивают разрешения. Лишь делают вид.
— Хорошо. Расскажите еще раз, как познакомились с жертвой, Исааком Дрисколлом?
— Мы обменивались вещами. Мне нужны были вещи, которые я не мог достать.
— И почему вы не могли их достать?
Лукас не назвал причины. Он не был уверен, что должен. Не знал, кому можно доверять, а кому нет. Пока.
— Я не хотел уходить из леса. Хотел быть только там. К тому же... у меня нет машины.
— Понимаю. — Но по лицу мужчины было видно — он говорит не то, что думает.
«Неужели догадался, что Лукас лжёт?».
— Можете рассказать что-нибудь еще о ваших взаимоотношениях? Возможно, вы знаете что-то о жертве, что могло бы быть нам полезным?
— Нет, — отвечая, Лукас старался не вспоминать о луже крови, которая быстро растекалась по полу.
— Хорошо. И вы живете в доме, расположенном на территории Исаака Дрисколла?
— Да.
— И давали ему разные вещи в обмен на аренду?
«Аренда?»
Лукас не знал значение слова, но понимал, что человек — агент — вероятно, ждет его согласия и ответил:
— Да.
— То есть, по сути, вы находились в зависимости от Исаака Дрисколла, от его возможности доставать вещи, которые были недосягаемы для вас?
В этой фразе было слишком много непонятных слов, но Лукас все равно кивнул.
— Да.
— Вам нравился Исаак Дрисколл?
— Не знаю. Никогда об этом не думал. Просто обменивался с ним вещами.
Агент помедлил немного, прежде чем продолжить: