— Тоже обратил внимание? Да можно сказать, что все. За пилотов, попытавшихся атаковать твой корабль, я ничего сказать не могу, а все, что засветились тут, на станции, все такие. Даже очень хорошо подготовленные космодесантники и сотрудники СБ словно бы забывают все, чему их учили, все свои навыки, и прутся по кратчайшей траектории, не обращая внимания вообще ни на что, словно спятивший дроид.
— Спятивший дроид… говоришь.
— Да и такая версия была.
— Что за версия?
— Что кто-то получил доступ к их нейросетям. Такие слухи по Содружеству и Империи уже не один десяток лет ходят, дескать, есть в нейросетях определенные закладки, позволяющие по сигналу извне брать разумного под полный контроль. Так вот, такую возможность проверяли и не один раз, чепуха это все. Получить информацию с нейросети можно. Передать на нее что-то тоже. А вот взять с ее помощью разумного под внешний контроль и управление невозможно! Оказывается, наш мозг намного мощнее и гибче, чем любая нейросеть, и в этом противостоянии мертвая материя однозначно проигрывает живой.
— Ну, тут я думаю, что вы опять ошибаетесь.
— Ты это сейчас о чем? — напряглась Гира. Нет, уже не Гира, а полковник ИСБ.
— В принципе, управлять разумным через нейросеть напрямую, я думаю, нельзя, тут ты права. А вот опосредовано… Каждый из нас носит в своей голове целую химико-биологическую лабораторию, что стоит кому-то, имеющему доступ к твоей нейросети, отдать ей команду на синтез и немедленное использование того или иного вещества? Будь то наркотик или психотропное средство, или средство, снижающее критичность мышления, отключающее ту или иную нейронную цепочку, вызывающее галлюцинации, эйфорию, страх, ужас… Имея доступ чужой нейросети, можно превратить жизнь этого разумного в ад или в рай, а если хорошенько подумать и поработать, то и заставить выполнять любые свои желания.
— Значит, ты думаешь, что нейросети всех этих террористов были взломаны? Тогда… тогда и факт того, что у всех оказались уничтожены эти самые нейросети, это… это заметание следов?!
— Может быть да, а может быть и нет. Это так, только предположения, хотя кое-какое основание под собой они имеют.
— А какой тогда смысл натравливать на нас единичных бойцов? Не проще ли было бы собрать их всех вместе? Так и проще и намного больше шансов добиться своей цели.
— А я знаю? Недостаток вычислительных мощностей, невозможность поддерживать в работе сразу несколько каналов, да могут быть десятки, если не сотни причин. И одна из них, это сложность работы с технологиями Содружества, малая их изученность…
— Серпентейра!
— Нет, не думаю. Ей это ни к чему, более того, это идет в разрез с интересами, как ее личными, так и всей ее расы. Да и убить себя она может намного более простым способом… я думаю.
— Тогда кто? Или что?
— Есть у меня подозрения, но их надо проверить. Пойду-ка я пообщаюсь с вашей гостьей, задам ей пару-тройку вопросов, может быть и получу какие ответы.
Мой разговор с серпентейрой на этот раз получился длинным и намного более продуктивным, чем в первый раз. Виной тому послужило то, что она вдруг вспомнила о своих служебных обязанностях и как-то так получилось, что по большей части это я отвечал на ее вопросы, а не наоборот. Но основное, то, зачем, собственно говоря, я и пришел, я узнал. И честно говоря, я даже и не знаю, как к этому относиться. С одной стороны мне очень не хочется верить в то, что серпентейра мне сообщила, а с другой я прекрасно знаю, что при ментальном общении лгать просто невозможно.
На выходе из отведенных серпентейре комнат меня уже поджидала Гира. Вид она имела еще более уставший и измученный, чем всего-то три часа назад, когда мы с ней расстались.
— Ну и что, узнал чего-нибудь новенького? — без особого интереса спросила она меня.
— Узнал. А у вас тут что опять приключилось?
— Ты знаешь, Макс, я никак не могу понять, что происходит, мои опыт и знания пасуют, мне не хватает информации, чтобы разобраться в происходящем. Вот объясни мне, как?! Как Служба Внутренней Безопасности могла пропустить такое количество потенциально неблагонадежных разумных, как они все получили доступ на эту станцию? У нас очередная попытка ликвидации твоей змеюки. Но на этот раз сразу двое, да и действовали они уже не столь прямолинейно. В результате шестеро убитых и почти десяток раненых.
— Десантники? Или сотрудники СБ?
— Наши…
— И в этот раз они тебе уже не напоминали зависших дроидов, — даже и не спросил, а утвердительно сказал я.
— Откуда ты знаешь?
— Она набирается сил. Чем дальше, тем будет только хуже. Надо принимать решение о ее ликвидации пока не поздно, пока вся эта станция, а потом и вся система не перешла под ее контроль.