— Пойдет, — смирилась Беатрис, давая Каю возможность немного выдохнуть. — Мой ассистент свяжется с тобой, — и она оборвала звонок.
Получилось. Какой-то корявый, сомнительный, рискованный и болезный шаг, но сделанный! Несколько часов с момента звонка Нэтью забрали пару лет его жизни, Кай был чертовски уверен в этом. Небольшую победу омрачали только молчание и градом льющиеся слезы Ины.
— Всё будет хорошо, — он мягко сжал её холодную ладонь
— Обещаю, с тобой всё будет хорошо.
— Нет, не отдавай её, — слабо шептала девушка, сдаваясь под гнетом свалившихся обстоятельств. — Нет, не смей, Кай. Не показывай ей Иви. Я против.
— Я защищу её и никому не отдам. Это будет встреча и всё…
— Нет, — она сжала его ладонь почти до боли, изо всех оставшихся сил. — Нет, Кай. Ты не знаешь это чудовище. Это всё из-за нее, — Ина уже захлебывалась в собственных рыданиях, — это я из-за нее такая, это у Иви из-за нее проблемы, это она сделала со мной, это всегда она… ты не понимаешь.
Даже если бы он знал и понимал, чудом никакое прекрасное альтернативное решение для них бы не нашлось. Иногда приходится делать неправильные вещи, казавшиеся правильнее остальных.
— Всё будет хорошо, — повторял он, пытаясь унять истерику Белой. — Главное, тебе помогут, а я буду с Иви.
— Нет, слушай меня, — выдохнув, она продолжила с новой силой, противостоя приступам боли внизу живота. — Она даже не знает, что это девочка, да? Она сказала «его». Просто... — девушка сглотнула, обретая уверенность в своем плане. — Просто подсунь её какого-нибудь мальчика. Да любого голубоглазого шестилетку, неважно. И пусть забирает, делает, что хочет, мне плевать.
Неуверенный, что понял Ину правильно, Кай с сомнением посмотрел в ее лихорадочно блестящие красные глаза. Ни капли привычной чистой синевы.
— То есть, — заключил он, — ты предлагаешь мне украсть чужого ребенка и привести на встречу с твоей матерью?
— Проще будет из школы, — подсказала девушка. — Смешанный ребенок и никакой Иви, да.
— Похитить ребенка из школы? Испугать до смерти и его, и родителей? И отдать твоей матери? — Кай собирался переспрашивать столько раз, сколько потребуется, чтобы она поняла, какой бред несла.
— Мне плевать, кого и как. Не отдавай ей Иви.
Максимально правильная безупречно Белая Инесса Эйрменд и Темный преступно мятежный Финн Леманн были совершенными противоположностями. У них не было ничего общего: мышление, образ жизни, увлечения, характеры, планы, желания – ни одного пересечения. Но одно маленькое Чудо вызывало в них обоих столько любви, что рождалась единая на двоих цель: защитить. Неважно, какой ценой, насколько грязными способами и какими возмутительными методами – они одинаково отбрасывали всё и всех, кроме заботы о дочери.
Если бы Ина могла собственными руками стащить чужого ребенка и выдать за своего, она бы это сделала. Однако она не могла: не сейчас, морщась от очередного болезненного спазма.
— Это же просто, Кай, — продолжала она. — Для тебя племянница важнее чем случайный мелкий идиот, да? Так ведь?
— Да, а еще для меня важно здравомыслие моей невестки. Послушай себя и успокойся. Пожалуйста, — он глубоко вдохнул, стараясь не доводить до очередной ссоры. — Тебя вылечат, Иви никуда никто не заберет. Счастливый конец.
И он сделает всё необходимое, чтобы претворить сказанное в жизнь.
— Финн бы этого не допустил, — Ина отвернулась к окну, размазывая слезы по щекам.
Наверное, она была права.
Наверное, у Финна были бы запасные планы, дополнительные возможности, внезапно появляющиеся в рукавах козыри. Проблема этой несправедливой реальности заключалась в том, что Финна с ними не было.
Ине больно, она паниковала, отчаивалась, боялась и окуналась всё больше в пучину тревоги – за Иви, за свое здоровье, за встречу с матерью, за возвращение в бывший дом. Кай действительно старался понять девушку. Только вот у него тоже есть сердце, беспокойно сжимающееся при мыслях о худшем, душа, скучающая по старшему брату, сознание, уставши перебирающее возможные варианты спасения. Он был не бессердечной машиной, выполняющей одну задачу за другой, а человеком, вынужденным нести ответственность и брать под контроль неконтролируемые вещи.
Дьявол, как же он устал.