Отняв одну руку от спины, он опустил свою ладонь на моё лицо, большим пальцем поглаживая скулу. Наши взгляды сцепились между собой точно так же, как практически ежедневно сцеплялись руки – крепко и естественно. Я забыла о том, что искала его в диких глазах, теряясь в той нежности, что там находила.
— Джун, — выдохнул он моё имя, опуская взгляд ниже. От осознания того, что он смотрит на мои губы, внутри всё затрепетало.
— Я тебя сейчас поцелую, — его дыхание коснулось моего приоткрытого рта.
Ох.
Кай дал мне пару мгновений, чтобы сказать «нет», чтобы отстраниться, чтобы покачать головой, чтобы сделать хоть что-то в знак отказа. А я, находясь в самом счастливом трансе в своей жизни, закрыла глаза. В предвкушении.
Но всё равно не была готова к тому, насколько мягкими и горячими окажутся его губы, прикоснувшиеся к моим. Насколько ласково его пальцы погладят мои скулы, шею и волосы, чтобы притянуть к себе еще ближе, когда казалось, что ближе и невозможно. Насколько обжигающей покажется его ладонь на моей спине, прижимающая меня к нему. Насколько приятно легкая щетина на его подбородке пощекочет мою кожу. Насколько медленно и трепетно его губы, словно боясь меня спугнуть, задвигаются напротив моих, раз за разом увеличивая давление, уговаривая последовать за ним. Насколько искренним будет взрыв бабочек внутри моего живота, сердца, сознания и души, стоило только кончику его языка осторожно прикоснуться к моему.
Кай не торопился, не давил, не вынуждал меня отдать ему больше, чем я была готова. Мои пальцы запутывались в его волосах на затылке, а дыхание сбивалось, смешиваясь с его. Не было ни звезд, ни ночи, ни далеких городов, когда наши губы, языки и пальцы ласкали друг друга, когда где-то на очередном рваном вдохе потерялась грань между ним и мной.
Если все первые поцелуи мира такие, я была счастлива за каждую девушку на свете. И пусть мои движения были неуверенными и ласки не такими правильными, как пишут в романах и пытаются показать в фильмах, я доверилась дикарю. Единственному мужчине, подарившему мне волшебство первого поцелуя.
Я открыла глаза, одна из рук Кая всё еще придерживала мою спину. Если бы не это, можно было бы снова оказаться близкой к падению из-за трясущихся ног. И признаться честно, если угроза поскользнуться вновь приведет губы дикаря к моим, хорошо, оно того стоит.
Наши взгляды опять поймали друг друга. И мир, и Луна, и Кай Леманн, и Джун Моретти остановились на несколько мгновений, чтобы пережить случившееся и спокойно пойти дальше, но в том-то и проблема – я была не уверена, что загадочное «дальше» было правильным путем.
Губы всё покалывало от его поцелуя, пальцы так и остались обнимать его шею. Облачка пара, что выдыхала я, касались приоткрытых губ дикаря, так внимательно смотрящего мне в глаза, будто в поисках чего-то важного. Клубок беспокойства начал расцветать на тлеющих угольках поцелуя: почему он молчал? Может, я что-то сделала не так? Ему не понравилось? Много слюней? Он уже пожалел об этом? А я могу что-то сказать? Вдруг от меня неприятно пахло? Или у меня противный вкус во рту? Может, он не ожидал и не рассчитывал на то, что это случится, и я его вынудила?
Волнения со смущением окутывали холодом одно за другим, и я сдалась.
— Мне нужно уложить Иви, — неловко откашлявшись, я отстранилась от его тела.
Что бы это ни было, оно подошло к концу. Добавить в копилку мгновений для того, чтобы скучать в будущем, и уйти – вот мой удел.
И когда-нибудь я признаюсь о своем вранье, в страхе сжавшись и ожидая увидеть отвращение на его красивом диком лице.
Я не поднимала глаза на молчаливого Кая, уходя обратно в теплоту дома. Странно, но в его объятиях во дворе было теплее. Еще немного и расплакалась бы прямо перед ним: меня разом одолели болезненные мысли о том, что он пожалеет о своем поцелуе, если не сейчас, то позже. Всё обернулось и обернется еще большей ошибкой, которую он пока не осознавал. Я надеялась, что ему просто не понравилось уже сейчас, чтобы было не так больно в чертовом «после».
— Птичка, — окликнул меня вошедший в дом дикарь.
Он подошел ко мне, когда я была уже у ступенек. Собиралась подняться в спальню к Иви, где теперь спала, и молча плакать в подушку.
— Прости, — Кай взял меня за руку, останавливая. — Я растерялся. Но, Джун, — он сжал мои холодные пальцы и улыбнулся, будто смущаясь. — Это серьезно. Я не играю.