— Нет, — Ица выплюнул бруснику и рот вытер. — Живой.
Потом добавил выразительно:
— Пока.
Все-таки речь он понимал куда лучше, чем хотел показать.
К деревне вышли затемно.
Да и как вышли, просто ветер донес до Михи запах дыма, а там уже и ту характерную смесь вони, что отмечает любое мало-мальски серьезное человеческое поселение.
Выгребные ямы. Горелое дерево. Запахи скота и людей. Вонь мастерских и потрохов, что гнили за оградой, маня полчища мух и пару тощих не то еще собак, не то уже волков. Зверье крутилось, но не рисковало подобраться ко рву, куда и сбрасывали все ненужное.
Миха тоже подходить не стал.
Тем паче, люди тут жили осторожные. Вон, поселение обнесли высоченным тыном, просмоленным для пущей крепости, а лес, к ограде подходивший, вырубили.
Ров опять же наличествовал.
В общем, все свидетельствовало в пользу вящей дружелюбности обитателей села.
— Это Верхний Лохт, — сказал старик и, прищурившись, вперился взглядом в забор. — Не там вышли, чтоб…
— Плохо?
— Да не сказать, чтобы плохо. Дальше они. От замка.
А к лесу ближе, что не могло не радовать.
— Утром пойду, — старик отступил в сумрак. — Тамошнего старосту знаю. Он со мной с давних времен еще. И барону предан. Был.
Прежнему. А нынешнего он в глаза не видел и вовсе может собственный взгляд иметь на проблемы престолонаследия.
— Иначе не выйдет. Тут идти полями. На виду будем. Или круга давать, но… чем дольше ходим, тем оно… — Такхвар покрутил рукой. — Сложнее.
Миха тихо вздохнул, проще, сложнее.
Иногда ему начинало казаться, что теплая пещера в глубинах леса на самом деле не такой уж и плохой вариант.
Подземелья замка встретили сыростью и холодом. Здесь дурно пахло, не сказать, чтобы сточными водами, скорее уж старой кровью и смертью, до того близкой, что ощутила даже Миара.
И побледнела.
Показалось даже, что того и гляди отступит, но нет, она вытащила факел из руки серва и шагнула вперед.
— Вы уверены? — поинтересовалась баронесса.
Попытка определить местонахождение её отпрыска провалилась. Две попытки. И даже три. В последний раз Винченцо даже голема попытался сотворить, используя дохлую собаку и кое-какие зелья. Смотреть сбежался весь замок, что донельзя раздражало.
Но когда поднятый силой зверь, покружив по зале, уселся на задницу и завыл, людишки поспешно разбежали. Правда, тотчас пошел слух, будто бы маги на самом деле бессильные.
И что бесило, слух был верным.
Бессильные.
Мальчишка, если верить древним артефактам и баронессе определенно был жив, но находился там, где тонкое поле отличалось неустойчивостью.
На болотах, скажем.
Баронесса объяснения выслушала. И с болотами согласилась. Болот-то вокруг, как оказалось, превеликое множество. И не только их.
В общем, голема пришлось упокоить.
Баронессе принести извинения, которые были милостиво приняты. Что ей еще оставалось делать? Но теперь чувствовалось в отношении благородной дамы какое-то недоверие, что ли?
Вот же…
Хотя вниз она повела. И теперь, уже не скрывая сомнений, повторила вопрос:
— Вы уверены?
— Нет, — вполне честно ответила Миара. — Но что нам остается?
Убраться.
Из замка. От людей. Туда, куда и собирались. Вот только и там их будут ждать, и как знать, сумеют ли они устроиться в том, новом мире.
Чем дальше, тем более здравой казалась идея Миары. В замке, если подумать, неплохо. Всяко лучше, чем дома. Хотя бы никто убить не пытается.
— Баронесса? — Миара сделала шаг во тьму. — Вы идете?
— А есть возможность отказаться? — женщина выздоравливала. За последние пару дней ей стало, несомненно, легче. И лицо её больше не казалось ни серым, ни изможденным. Морщины разгладились, а взгляд сделался куда более спокойным.
И движения.
— Боюсь, что нет. Мы должны взглянуть.
— Госпожа, — Арвис, сопровождавший баронессу повсюду, выглядел не слишком довольным, но не перечил. Да и в целом показал себя человеком здравомыслящим. — Позвольте мне первому?
И не дожидаясь разрешения, шагнул во тьму провала.
Что сказать.
Лестница.
Узкая лестница. Длинная лестница. Ступени высокие и крутые. Стены влажноватые и пахнут страхом, правда, чьим — не понять. Винченцо и не пытается. Идет. Смотрит на сестру, на факел в её руке. На сполохи его. На камни.
А лестница кажется бесконечной.
В отцовском замке тоже подвалы имелись. Глубокие. С толстыми стенами. С узкими камерами, в которых так легко кого-нибудь забыть. Хотя отец говорил, что камеры эти — дань прошлому. Современный мир диктует свои правила, и хороший хозяин не станет растрачивать материал зря.