— Кого? — не выдержал жрец.
— Де Варренов, — маг развел руками. — Разбойники.
— Разбойники? — переспросил Ирграм.
— Похоже на то. Возможно, кто-то узнал, что барон юн и неопытен, а еще подвержен многим порокам, что столь часто губят юные души. И что стража при нем также весьма… вольна в своем поведении. Мы нашли остатки лагеря. Все, все в нем были мертвы.
— И барон? — уточнил Ирграм.
— Нет, — одними губами произнес жрец.
— Его тела мы не нашли, однако то, что я увидел, не оставляет места сомнениям…
И это хорошо.
Наверное.
— Когда это произошло?
Маг задумался, обратив взгляд к потолку. Толстые губы его шевелились, и пальцы шевелились, и редкие волосы на покатой голове тоже.
— Три седмицы тому? Четыре? Увы, память слаба, но… конечно! Вы же можете глянуть! Вот тут, — он развернул книгу. — На второй день после сделки.
Дата имелась.
— Так… — Ирграм задумался. — Если это произошло…
Думать оказалось тяжело.
— Она жива, — тихо произнес жрец. — Это несомненно.
— Чудесно… — маг ответил без особой уверенности, сомнения в нем боролись с желанием прибрать драгоценный камень. — Это просто чудесно… это значит, что и юный барон жив. Мы, конечно, отправили посланника в замок, но как-то вот… ответа пока не получили.
Он развел руками.
— Не дошел, наверное.
— Случается, — Ирграм провел пальцами по страницам, чувствуя отклик чужой силы. — Эту запись необходимо уничтожить.
Маг пожевал губу.
— Это довольно непросто.
— Но не настолько непросто, чтобы человек опытный не справился?
Ирграм коснулся камешка, что лежал на столе крохотным зерном.
— Несомненно, — маг потянулся к книге. Пухлые его ладони разошлись, распрямились пальцы, задрожали над пустыми страницами. — Несомненно…
— Ты ведь мог сделать это сам, — жрец первым нарушил молчание.
— Мог, — согласился Ирграм.
Ветер давно развеял пепел страницы, в которой сохранилось такое ненужное описание некоей девицы-полукровки, проданной за сорок золотых монет.
— Но тогда прочие страницы сохранили бы след моей силы. Слабый, но все же. Это мелочь, однако порой и мелочи имеют значение. Так меня учили.
— И меня, — жрец вытащил четки. — Что мы будем делать дальше?
— Отправимся к де Варренам. Заклятье привязало дитя к этому барончику и в целом к де Варренам. И соответственно, если мы найдем его, то найдем и её. А для поиска понадобится кровь. Можно родственная, но весьма часто при рождении наследника или наследников их кровь сохраняют. На всякий случай.
Неожиданная мысль, такая простая, явная, поразила Ирграма.
Как он мог быть настолько бестолков?
Глуп?
— Нет, — жрец покачал головой. — Этой крови у нас нет. Никто и никогда не дерзнет оскорбить сына Солнца подобной просьбой.
— Но… я ведь лечил девочку. Ту, другую. Раньше. И он поделился своей кровью.
Жрец чуть склонил голову.
— Это был особый случай.
А тут, стало быть, не особый. Все-таки Ирграм никогда не поймет этих людей. С другой стороны, дал бы Император кровь или нет, значения не имеет. Не возвращаться же им в самом-то деле.
— Де Варрены, — жрец прокатал имя на губах. — Сперва мы найдем их.
Глава 53
Что сказать.
Замок.
Замок, он замок и есть. Нет, Миха подозревал, что во времена прежние ему случалось бывать, если не здесь, то в месте похожем, потому как на Дикаря окресные красоты произвели воистину неизгладимое впечатление. А вот Миха видел.
И тесноту.
Неудобство.
Неровность стен, которые поднимались по-над окрестными скалами, но не сказать, чтобы так уж высоко. Мрачность донжона и несуразность башенок, к нему приклеившихся. Складывалось четкое ощущение, что замок этот возводили кусками, всякий раз достраивая что-то и не слишком заботясь, как новый элемент впишется в общий архитектурный ансамбль.
Миха ненадолго задумался, пытаясь понять, откуда выползли еще и эти странные слова.
— Неуютно здесь, — тихо сказал маг и поежился. — И холодно.
— Камень, — Миха потрогал стену. — Камень холодный. И сквозняки.
— Это точно.
Сквозняки и вправду гуляли, что по огромному залу, что по узким извилистым коридорчикам. Тянуло из-под дверей, из окон, пусть крохотных, забранных мутными стеклами. Тянуло отовсюду, заставляя задуматься, что гобелены на стенах — это не столько красота, сколько хоть какое-то утепление.