— Значит, все ради камней?
Михе вспомнились те люди.
И дымы. Огонь. Искореженные тела. Грохот барабанов. Обезумевший голем. Кровь и дерьмо. Дерьмо и кровь. И все ради кучки камней?
— Это не просто камни, — маг сказал это очень и очень тихо. — Это… это сила, которой не осталось у других. Это власть. Это возможность подняться на такие вершины, что и представить себе невозможно.
Взгляд его обратился к пропасти, а уголок губы дернулся.
— Чем выше вершина, тем глубже пропасть под ней, — заметил Миха.
— И это тоже верно, — Винченцо отступил от края. — Но кто, глядя на вершину, думает о пропасти?
Откуда-то снизу донесся хриплый вой рогов, загрохотали барабаны. И маг отряхнулся.
— Позже, — сказал он. — Я расскажу тебе все, если ты захочешь. Может, и сам пойму хоть что-нибудь. А теперь нам пора.
Глава 54
Зал.
Стяги на стенах. Солнечный свет, которого вдруг оказалось много. Баронесса в белом. Ощущение того, что он, Винченцо, уже видел все это.
Разве что обошлось без тела на столе.
Столы были застланы алой тканью. Выстроилась стража. И знакомый уже старик в черном строгом одеянии встал за плечом баронессы.
В её руках — шкатулка. Тоже, что характерно, знакомая.
— Как ты думаешь, — Миара подходит ближе. — Получится или нет?
Торжественная речь баронессы проходит мимо. Вроде бы Винченцо и слушает, и даже понимает отдельные слова, но смысл ускользает.
Жарко.
Огонь в камине горит.
И жар его накатывает волнами.
— И как он? — Миара дергает за рукав, взглядом указывая на дикаря, который держится чуть в стороне, не сводя взгляда с юного барона.
Де Варрен.
Мальчишка, который слишком молод, чтобы и вправду удержать власть. И все это понимают. Баронесса, что смотрит на сына с любовью, но за нею видится и страх. За него. Старик, на лице которого застыла торжественная маска.
Арвис.
Стража.
Дворня.
Их сомнения явны. И ощущаются.
— Пока сложно сказать, — почему-то Винченцо не хочется говорить о человеке, который выделяется среди прочих. И ведь сложно сказать, чем именно он выделяется.
Невысок.
Худощав.
Сутуловат. Он похож на людей, разве что мелкие детали выдают иное происхождение. Но если не присматриваться, то похож. И все же есть что-то в его позе, в его манерах, слишком уж инаковое.
Что?
— Не трогай, — Винченцо покачал головой. — Я дал свое слово.
— Это ты зря.
— Нет. Миара, пожалуйста.
— Успокойся, — она нежно погладила его по руке. — Я не собираюсь его убивать.
Винченцо ей поверил, вот только спокойствия это не добавило. Меж тем действие разворачивалось. Вот баронесса поднесла шкатулку.
И на свет вновь появилась корона.
Алые камни пульсировали нервным рваным ритмом. Показалось вдруг, что корона эта слишком велика для мальчишеской головы, что вот-вот и проскользнет она, повиснет дурацким обручем на шее. Но нет. Не проскользнула.
Не повисла.
Села.
Сдавила голову и мальчишка скривился от боли. А дикарь покачнулся вперед. Все его тело напряглось, и появилось ощущение, что еще немного и он не выдержит, сорвет проклятый венец с головы подопечного.
— Все хорошо, — де Варрен смахнул тонкую нить крови, что потянулась по виску. — Все хорошо. Так надо.
Пульсация ускорилась.
Усилилась.
И Винченцо услышал тонкий нервный звук, который буквально сводил с ума. Этот звук пробивался сквозь привычный уже грохот барабанов. И те, сколь ни силились, не могли защитить от него. Звук был тонким.
Злым.
Он разрывал изнутри.
И не желая слышать его, Винченцо зажал уши руками. Рядом охнула, падая на колено, Миара. И не только она. В руку же барона легла держава.
Звук сделался громче.
Резче.
Невыносимей. И тело перестало слушаться. Это тело согнулось, желая одного — лечь на камни. А потом все прекратилось.
Наступившая тишина показалась еще более тяжелой, чем этот звук-крик.
— Приветствуйте, — ломкий мальчишеский голос пробился сквозь полог беззвучия. Вызвав новый приступ боли. — Приветствуйте нового владыку де Варренов.
Владыку.
А ничего так парень в роль вошел.
И главное, ощущение, что всю жизнь к ней и готовился. Будто выше стал. Шире. Нет, отмытый и причесанный, облаченный в шитые золотом одежды, Джер куда больше походил на барона, чем прежде. Но вот чтобы сразу и во владыки…