— Он очнется? — уточнил Винченцо.
— Очнется. Но я успею приготовить зелье. Не злись, он нам нужен. Некоторое время. А пока мы продолжим нашу беседу. Ты убедилась, что я не лгу?
Миара сдавила голову женщины.
— Убедилась. Смотри мне в глаза. Слушай. И подчиняйся.
Та захрипела и из носа потекла струйка крови.
— Сопротивляется. Сильная. Но это не важно, — улыбка Миары была воистину жуткой. — Не надо противиться. Иначе я убью их всех. Начну с младшего. Я сделаю так, что они будут гнить живьем. Один за другим. Корчась от боли. Умоляя о смерти. Правильно, вот так. Будешь хорошей, убью лишь тебя. А они останутся живы. Обещаю.
Лицо женщины разгладилось. Рот приоткрылся, а глаза теперь смотрели в одну точку.
— Итак, начнем. Чья это была идея?
— Маг. Пришел. Обещал. Помочь. Сказал. Мужу недолго осталось. Месяц или два. Сгорит. Болезнь, — она отвечала, часто облизывая пересохшие губы. — Сказал. Бригитта выкинет. Нас. Выставит. Идти некуда. Дети. Мой сын старше. Достоин. Он наследник.
— И тебе предложили сделать так, чтобы наследство досталось ему.
— Да.
— А взамен?
— Твой ребенок.
— Даже так… слышишь, Вин? Мой ребенок им нужен.
— Все. Дети. Какие будут. Обещали. Ты без сил ничего не сможешь. Обычная женщина. Женщина должна рожать детей. Мужу. Даг стал бы хорошим мужем.
— Не сомневаюсь. Видишь, как все просто. Осталось последнее. Кем был тот маг? Который так помог тебе?
Женщина открыла было рот, но из него донесся лишь хрип. Тело её дернулось, выгнулось дугой. Из горла пошла пена, смешанная с кровью.
— Теон, — вздохнула Миара. — Из него менталист еще хуже, чем из меня.
Эльса затихла.
— И что делать будем? — поинтересовался Винченцо, подумав, что вряд ли барон обрадуется, получив труп жены.
— Не знаю.
— Уходим?
Миара задумалась, но покачала головой.
— Нет. Теон, конечно, далеко не гений, — она подошла к столу и вытащила браслет, который держала двумя пальцами. — Именно. Он — не гений, а это сделал кто-то очень и очень умный.
— А еще понимающий, — Винченцо вздохнул. — Алеф все-таки решился влезть?
— Возможно. Или просто решал очередную интересную задачу.
Браслет упал.
— Вот только все это можно было сделать иначе, — Миара высыпала драгоценности на столик. Они упали сияющей грудой, из которой золотыми змеями поползли цепочки. — Намного раньше. Надежней. Тебя не убили сразу. Меня пытались опоить, но поить отравой целителя? И он не мог не знать этого. Тогда почему? Не понимаю.
Она нахмурилась.
— Терпеть не могу, когда чего-то не понимаю. А потому пока останемся.
— Уверена?
— Нет. Но почему бы и не подыграть? Заодно выясним, что Теону нужно в этой дыре на самом деле.
— Твои дети?
— Глупость. Что может родиться от такого недоумка? Нет, тут что-то другое. Интересное, — на лице Миары появилась счастливая улыбка. — Обожаю, когда интересно!
Глава 33
Незадолго до рассвета Миха проснулся. И пробуждение было резким. Дикарь, до того пребывавший в полудреме, резко дернул его, уступая сознание. И Миха несколько секунд просто лежал, пытаясь сообразить, что произошло.
Ничего?
Что бы ни было, опасности он не ощущал.
Тишина.
Сопит Джер, подергивая во сне здоровой ногой. Больную он вытянул, пристроив на мхи. Рванина, которой он укрылся, сползла, но ночь довольно теплая.
Старик?
Тоже лежит, свернувшись калачиком подле костра. Дыхание ровное, поверхностное. И сердце бьется ровно. Стук сердца, в отличие от дыхания, не подделать.
Значит Ица?
Точно. Он ложился спать рядом, а теперь исчез.
Куда?
Вот ведь, неугомонный. Миха осторожно встал, стараясь не потревожить мальчишку. Но и от малого этого движения старик вскинулся, сел.
— Тихо, — Миха прижал палец к губам и старик кивнул, мол, понял. Он все одно огляделся и, только убедившись, что опасности нет, снова лег.
Прикрыл глаза.
И провалился в сон. Редкое умение. Сразу видно, опытный человек. Миха же встал. Ночной воздух был сырым и едко пах болотом. Легкий ветерок донес иные ароматы — цветущего багульника, стылой воды и зверя.
Зверь был рядом.
Миха сдержал ворчание, готовое вырваться из горла. Дикарь успокоил: зверь определенно не был хищным.
Лось.
Над болотом стлалась легкая дымка, прикрывала раскалившиеся за день мхи. И в ней-то медленно брел рогатый исполин. Сперва показалось, что он просто идет, то и дело останавливаясь, прислушиваясь к чему-то. Мягкие уши его шевелились, а вот корона рогов оставалась неподвижной.