Дикая. Дочь каганата
Глава 1
Фрисская Империя
Раванна
Покои императора Марка Дементия Самора
— Есть такой определенный тип девушек, чарующий своей отстранённостью. Опущенный взгляд, сложенные руки, вечное спокойствие на лице. Кротость, скромность, смирение - вот они благодетели. Женщины прекрасны, но ещё прекраснее покорные женщины. Они сравнимы с цветами, что растут в садах или теплицах, красивыми, требующими ухода...
— Ты говоришь это для контраста? Дорогой брат, ты пытаешься меня успокоить? Я отказываюсь от этого брака! Зачем мне дикарка? Чем я разозлил тебя?
— Брат, я делаю тебе подарок! Разве в цветах есть смысл?
— Да! Они радуют глаз, дарят наслаждение...
— И это всё, что тебе нужно от женщины, которая всю жизнь будет рядом с тобой? - император с задумчивостью смотрел на небольшой портрет Бойхайской красавицы. Жгучая, действительно жгучая.
— А зачем ещё нужны женщины?
— Ты говоришь очень неразумные вещи, дорогой брат. Не заставляй меня усомниться в тебе...
— Так женись сам на этой... Сорхэ, - принц буквально выплюнул последнюю фразу, - у них же там в ходу многожёнство!
— Я сказал своё последнее слово, - императору надоели эти игры. Его брату пора было взяться за ум и пересмотреть некоторые свои ограниченные убеждения.
Громко хлопнув дверью, принц вышел из покоев старшего брата.
Император провёл пальцами по портрету девушки, повторяя линию маленького носа, острых скул, необычных больших глаз с яркими стрелками ресниц.
— Может бы и женился, дорогой брат, да поздно уже метаться. Пусть хоть тебе достанется столь прекрасный острый перец...
Фрисская Империя
В неделе пути от границы с каганатом Бойхай
— Хо-каана [регент женского пола, советник каана (правителя)] Хадаан, - приложив кулак к сердцу и склонив голову, кай [обращение к военному] ждал дозволения говорить.
— Говори, Сафмет. Какие-то известия из дома?
— Докладываю хо-каане! Хо-каан [то же, что и хо-каана, обращение к мужчине] не предпринимает никаких действий, за те две недели, что мы в пути, кай Сэнид не обнаружил ничего подозрительного.
— Затишье перед бурей?.. На дядю это похоже. Как каан?
— Трудно переживает ваш отъезд, куо [обращение к незамужней девушке].
— Рядом с ним Сэнид, значит, всё будет хорошо... - Хадаан или Сорхэ (дикий острый перец), как называли девушку на родине из-за её нрава, пришпорила коня. - До Раванны еще три дня пути?
— Да, хо-каана, - Сафмет всё еще стоял на одном колене, ничуть не боясь коня своей госпожи.
— Как там настроения?
— Доложили, что в столице гремит ваше имя, госпожа.
— Пусть гремит, - Сорхэ самодовольно улыбнулась. - А что мой жених? - левая рука молчал, не решаясь ответить на вопрос. - Сафмет!
— Всё ещё скрывается в домах увеселения, госпожа.
— В разных?
— Всё в одном, госпожа.
— Ну, по крайней мере, мой будущий муж не сляжет от заразы нижней головы...
Сафмет хмыкнул, не в силах сдержаться. Жених хо-кааны в каганате слыл человеком изнеженным и падким до наслаждений. Народ шутил о том, кто в семье будет настоящим мужчиной.
— Хотя бы тебе смешно, Сафмет... Собирайте лагерь, мы отправляемся.
— Да, хо-каана.
Хо-каана Хадаан была девушкой необычайно бойкой и строптивой. Родившись первой, она долгое время была единственным ребёнком и наследником каана Хулана, воспитываясь соответственно.
Небеса даровали каану второго ребенка лишь спустя пятнадцать лет, но забрали жену. Вскоре погиб и сам каан, оставив Хадаан и новорожденного сына Тай-Темара на попечении своего единственного живого брата Чирхая.
Так Тай-Темар, не успев сказать и первого слова, стал кааном, а Чирхай и Хадаан его регентами.
Но Чирхай не собирался отдавать власть, которая так легко попала ему в руки. Что сложного, пятнадцатилетнюю племянницу выдать замуж, а младенца убить, сославшись на несчастный случай? Тогда каганат перейдёт Чирхайю по праву наследования, а его старший сын станет хейреми [наследником]. Но не так просто оказалось сослать Хадаан. Девчонка цепко вцепилась в трон, окружив себя и брата верными соратниками.
И так семь лет. Семь лет Чирхай обхаживал эту девку, и, наконец-то, смог сослать её! И куда? Во Фрисскую Империю, заручившись поддержкой императора.
По крайней мере, недалёкий хо-каан так думал.
Уже второй год Сорхэ вела переписку с императором Самором. Найдя предлог — пятилетний юбилей каана — она пригласила его в каганат на праздненство. Впрочем, император отклонил предложение, но это не помешало правителям продолжить переписку. Вся корреспонденция велась на фрисском, каждое письмо сначала отправлялось к доверенному лицу, купцу, привозящему товар из империи, после уже через него отправлялось бойхайскому купцу в Раванне, и в самом конце доходило до дворца.