Лиам, судя по всему, тот самый «один из самых красивых мужчин при дворе». Первый ловелас? Или второй? Во дворце этих «ловеласов» пруд пруди, всех и не счесть. Парень был сыном одного из магистров, кажется, по делам аристократии. Впрочем, это бы объясняло его проживание во дворце.
— И кто же тебя, Лиам, подослал?
— О чём вы, о прекраснейшая, я сам пришёл к вам, — он сделал медленный шаг в её сторону.
— Очень сомневаюсь, — Хадаан хмыкнула. — Ты ведь знаешь, кто я?
— Кончено, ваше высочество.
— Тогда на что ты рассчитываешь?
— На то, чтобы о моём здесь присутствии узнала общественность и…
— И меня отправили в монастырь? — Хадаан, откинув голову, рассмеялась, отчего её распущенные волосы повисли с той стороны окна. — Ты собираешься приступить к активным действиям, или же только создать видимость?
— Я был бы не против, моя леди, но я всё же не последний мерзавец и без вашего желания… — парень выглядел и правда неплохим, но, кажется, он изначально выбрал не ту сторону.
— И что же мне мешает вызвать стражу прямо сейчас?
— Чтобы они увидели эту картину? Вы не рискнёте — в таком случае я вас точно скомпроментирую.
— Так у меня есть варианты? — она криво улыбнулась и, вытянув вперёд ногу, уткнулась ей в грудь слишком ретивого «любовника».
— Да. Мы можем договориться…
— Меня не интересуют твои условия, — перебила его девушка. И зря, ведь, услышав условия, она могла хотя бы примерно представить, кто желает ей зла. — Какие у тебя со мной проблемы, Лиам?
— Никаких, ваше высочество.
— Тогда тебя точно ко мне подослали. Тебе хотя бы объяснили, зачем?
— Не понимаю, о чём вы.
— Такой преданный мальчик, — Хадаан снова улыбнулась и опустила ногу. — Возможно, тебя даже не убьют за сегодняшнюю провинность. Впрочем, если ты тот, о ком я думаю, пути отступления у тебя со всех сторон. Да и обвинят скорее меня, а не тебя: ужасная бойхайская ведьма околдовала бедного мальчика. Сколько тебе, Лиам?
— Двадцать один.
— Ребёнок, — она посмотрела прямо в возмущённые глаза и выкрикнула: — Стража!
Теперь глаза были не возмущёнными, а удивлёнными. В спальню сразу же ворвались стражники, и замерли, в шоке уставившись на полуобнажённого лорда.
— Уведите его куда-нибудь, но не будьте с ним слишком строги. Мальчику запудрили мозги, раз он осмелился пробраться в мои покои без спросу, да ещё и угрожать мне. И позвольте ему прикрыться, а то ведь в темницах нынче сыро и холодно. Лиам, не смотри на меня такими глазами — твои покровители несколько ошиблись. Мне не страшно быть опозоренной подобным образом, более того, вряд ли кто-то поверит в то, что я так опрометчиво соблазнилась имперским красавцем. Возможно, с тобой будет общаться мой муж, но тут я сомневаюсь... Со мной беседа тебе обеспечена, и не надейся отделаться слишком просто, — она перевела взгляд на одного из стражников. — Юноша пробрался через окно, разберитесь. И давайте без шума.
Бойхайцы все сразу поняли, фриссцы же были в некотором изумлении, но всё же приказы исполнять они умели, потому юного лорда вежливо взяли с двух сторон и выволокли из комнаты. Он не возмущался, понимал, что виноват, потому покорно шёл, хоть и был расстроенным. Тяжело вздохнув, Хадаан посмотрела в незакрытый дверной проём и наткнулась на прищуренный взгляд мужа. И что же ему не спалось? Зачем проснулся так рано? Неужели приступ трудоголизма?
Сделав шаг в спальню жены, он сразу посмотрел на подозрительно смятую кровать и призывно-красную розу, поиграл желваками, хрустнул шею, приводя Хадаан в неадекватный но искренний восторг — сейчас Амадей выглядел очень мужественно.
— Доброе утро, дорого супруг, — девушка мило улыбнулась и поправила влажные волосы.
— У тебя, видимо, очень доброе, — он старался не смотреть на жену в тонком платье, с распущенными мокрыми волосами, босую… и в таком виде она предстала перед всей той толпой, что покинул только что её покои?
Быстро подойдя к кровати жены, он взял с тумбочки розу и, смяв, прицельно кинул в окно.
— Цветочек ведь ни в чём не виноват, — наигранно печально вздохнула Хадаан, наблюдая за реакцией мужа. Он тоже вздохнул. Тяжело, шумно, даже с какими-то вибрациями, закрыв глаза, дёрнул головой, словно отгоняя ненужные мысли.
Он прекрасно понимал, что инцидент кем-то подстроен, что Лиам как-то пробрался в покои его жены (за что будет наказан, это Амадей себе пообещал), что девушка не виновата… Но как представит этого молокососа с бойхайкой… И ведь винит её, сам не знает за что, но винит.
— Я сама разберусь с этим…