Комнату уже явно кто-то обыскивал, причём очень торопливо, здесь и там валялись бумаги, записки, вещи.
— Кто заходил, сможем выяснить?
— Слуг уже допрашивают… Кто-то очень торопился, раз устроил такой погром.
— Подозревали, что Лиам мог оставить наводку, — кивнула девушка.
— Ничего нет, ваше высочество, — отчитался один из стражников, на что Хадаан поморщилась. Если и было, это уже давно вынесли. Бедный Лиам…
Она придирчиво осмотрела комнату. Парень отличался любовью к мелким деталям: то здесь, то там, мелькали крохотные фарфоровые фигурки, какие-то уже разбитые, полки были заставлены книгами. Несмотря на то, что это были покои Малого Дворца, Лиам обустроил их максимально комфортно для себя. Взгляд девушки зацепился за букет подсыхающих роз, и на задворках сознания что-то мелькнуло — неясное и отдалённое.
Красные розы… А ведь именно этот цветок парень оставил после себя в день их первой встречи! Ошеломлённая догадкой, девушка подошла ближе и, вытащив цветы, ощупала их стебли.
— Сухо, — сказала она, и посмотрела на сыщиков мужа. Откинув цветы в сторону, она взяла тяжёлую вазу и с силой ударила ею о пол. Осколки разлетелись по всей комнате, напугав не ожидавших подобного стражников, и только одна часть, потрескавшись, держалась на желтоватом листе. — Лиам, да ты просто гений!
Приклеил послание к внутренней стенке вазы! Кто бы мог подумать? И ведь он понадеялся, что она догадается! Какого перспективного юношу они потеряли…
Подняв с пола письмо, она отлепила от него осколки, и начала читать.
Моя прекрасная принцесса!
Простите меня за все мои проступки, что я совершил по глупости и незнанию. Прошу, не держите на меня зла, я понесу своё наказание. Уверен, что такого свидетеля, как я, не оставят в живых, тем более, что я ясно выразил свой гнев и несогласие.
Надеюсь, вы поверите мне, и преступники получат по заслугам! Я клянусь честью, своей и своего рода, что каждое слово в этом письме — правда!
Помните, когда я пробрался в ваши покои, вы спросили, кто меня подослал? Сейчас я готов ответить честно на этот вопрос. Я понял, что держался неправильной стороны.
Дилиура, моя дальняя родственница, заручившись поддержкой императрицы, строила против вас козни. Моя попытка опорочить вас — лишь цветок лотоса, что виден на поверхности, но обнаруженный мною заговор крепким стеблем прячется на много локтей под водой.
Я не буду вдаваться в подробности, поясняя, где, когда и что я узнал, бумага не бесконечна, как и моё время. Леди Дилиура и Лиана, при поддержке императрицы Киры пытались вас убить — два отравления. Я смог предупредить их действия, пытаясь защитить родственницу, и теперь глубоко сожалению. Я должен был позволить им совершить преступления, чтобы вы с полным правом могли наказать их.
Но не в этом заключается главная проблема. Покушения на принца Амадея также были подстроены при участии её величества. Муж леди Лианы, лорд Игнатий, является исполнителем всех поручений императрицы Киры и её друга, личность которого раскрыть мне не удалось. Ими же запланированы многие другие несчастия, что посещали двор ещё до вашего приезда.
Уверен, причастность этих людей доказать будет несложно — опьянённые удачей, они забыли про бдительность, подставляясь всё чаще. С моими показаниями, как великого лорда, их арест будет законен и одобрен.
Найдите того, кто стоит за императрицей — он корень всех проблем. Он связан с императорской семьёй и находится даже ближе, чем мы все думаем. Он тот, кого вряд ли будут подозревать, тёмная лошадка Фрисской Империи.
Я прошу прощения за все свои прегрешения и глупости, что совершал, перед вами и перед Господом.
Навечно верный короне,
Лорд Лиам Сайонто Гос
Личная печать рода Сайонто доказывала подлинность письма. Лиам был прав — с его показаниями арестовать виновных не составит труда. Стараясь не винить себя за смерть юноши, Хадаан отнесла письмо мужу и императору, что в данный момент напряжённо продумывали план завтрашнего приёма.
— Мы нашли письмо от Лиама, — она положила его на стол.
— «Моя прекрасная принцесса»? — тут же выцепил Амадей, и девушка укоризненно на него посмотрела. — Был бы парен жив, я бы самолично прибил его.
— Не говори так! Он был достойным юношей и его смерть лежит на наших плечах.