— Не могу, Хасар. Без мужа я не покину Фрисс, а у него сейчас другие дела, — Амадей еле скрыл неуместную сейчас улыбку.
— Он может перестать быть твоим мужем, — Хасар был спокоен. — Я знаю, что ты пьёшь лекарство, чтобы не родить, — принц не мог точно перевести фразу, но услышанное, кажется, сильно ранило его. Он поморщился, отстранился от жены, но промолчал. Сейчас не время выяснять отношения. — А пока ты не понесла, я могу забрать тебя по праву сильнейшего.
— Закрой рот, Хасар! – Хадаан разозлилась.
— Ты не можешь идти против моего права! Я вызываю Амадея Дементия Марка на бой, и победителю достанешься ты!
— Нет! — девушка вскочила, привлекая внимание придворных. — Я не согласна! И никогда не соглашусь!
Сафмет вышел вперёд, готовый защищать госпожу в случае опасности, но пока что всё было спокойно.
— Здесь не нужно твоё согласие! Если выиграю я — ты станешь моей женой, и я поклянусь в верности каану Тай-Темару, сделаю всё, чтобы он был в безопасности.
— Тогда я сражусь с тобой! Слышишь, Хасар? Я хо-каана, и я имею право сама решать свою судьбу!
— Нет! — Амадей больше не мог молчать. Схватив жену за руку, он грубо посадил её обратно на трон. — Не позорь меня!
— Ты понял, что он сказал?.. Амадей, ты не понимаешь, — она заговорила на фрисском, чем очень обрадовала Самора, — он убьёт тебя! Он лучший воин каганата! Амадей… ты ранен, — последнее она прошептала, но принц только оскорблённо поморщился. Она не считает его мужчиной, если заступается за него. Она не уважает его, а этот Хасар… Нет, он не отдаст ему свою жену, а этой глупой женщине докажет, что не слабак!
— Амадей? Тебя вызвали на поединок?
— Да, брат. Поединок, и победивший заберёт себе Хадаан, — он посмотрел на Хасара и заговорил на ломанном бойхайском. — Я принимаю твой вызов! И, если выиграю я, ты станешь верен Хадаан и Тай-Темару, поклянёшься ценой жизни защищать нынешнего каана. Ты сделаешь всё, чтобы он вошёл в полную свою силу, став полноправным владыкой.
— Я согласен, Амадей Дементий. Я даю тебе право выбрать оружие…
Какая жестокость — дать право выбора. Хадаан была готова расплакаться прямо сейчас. Она надеялась хотя бы на рукопашный бой, тогда бы мужа не убили, но оружие…
— Меч. Мы будем драться на мечах, — придворные, охваченные азартом, расступились, ожидая зрелища. Вот это праздник! Самый настоящий поединок чести! И между кем? Между принцем и послом дикарей! А за кого! За бойхайскую принцессу! Об этом точно будут слагать легенды!
Самор крепко сжал руку Хадаан, привлекая её внимание.
— Он повредил левую руку, а меч держит в правой. Хадаан, будьте спокойны, Амадей ещё удивит вас…
— Я не хочу, чтобы он удивлял меня! — голос звучал сдавленно. — Я просто хочу, чтобы он был в порядке. Со мной, или без меня… Вы не знаете, на что способен Хасар! В битве он словно одержимый…
— Без вас, Хадаан, Амадей не будет в порядке. Позвольте ему исполнить свой долг и защитить вас. Поддержите его, верьте в него. Это то, что ему сейчас необходимо!
Ещё полчаса назад Хадаан думала, что хуже и быть не может. Но вот сейчас – сейчас! – гораздо хуже. До этого момента она, оказывается, была даже спокойна. И как плевать ей было на всё происходящее во дворце и в каганате… Сейчас её чувства, её страх был ни с чем не сравнимы. Но Самор прав, она должна верить своему мужу. Он ведь всегда удивлял её, и сейчас удивит, верно?
Снова встав, она в два шага подошла к Амадею и крепко его обняла, словно заряжая силой.
— Будь аккуратнее, а потом мы вместе выпьем нектар и почитаем что-нибудь из твоих «красивых» книг, хорошо? — она посмотрела в его глаза.
— Конечно, дорогая.
— Я люблю тебя, Амадей Дементий… — даже тут Хадаан была впереди. Принц расстроился — она первая призналась, была гораздо смелее него, смогла сказать прямо, смотря в глаза безотрывно, пытливо.
— Я люблю тебя, Хадаан, и позволь мне сохранить лицо, представляя, что я признался первым… Садись и не волнуйся, твой муж очень сильный, — он поцеловал девушку в губы, наплевав на приличия, и внутри словно открылся ещё один источник силы. Нет, этот Хасар не с тем связался! Посягнуть на его — его! — жену? Амадей не мог так просто спустить это с рук дикарю.
Меч как-то по-родному лёг в здоровую руку, и Амадей приготовился. Бойхайец будто выпил настойку зверобоя — его глаза загорелись, а сам он не мог устоять на месте, то подходя, то отступая на шаг, но принц знал такой стиль боя — необузданный натиск. Амадей относил себя к другому типу мечников — выжидательному, когда в один удар ты одерживаешь победу. И сейчас он не планировал отступаться от своего стиля. Когда дикарь с громким воинственным «р-ра!» начал поединок, Амадей только уворачивался, показывая неожиданную для его габаритов ловкость и гибкость. Удары словно проходили мимо, мечи со звоном касались друг друга, оглаживали, но со стороны это выглядело как игра или танец. Всё было каким-то нереальным. Когда после очередного отраженного удара Хасар вдруг оказался очень близко, Амадей не успел увернуться, только выставил меч, но удар был такой силы, что рука принца отскочила, ударив его по носу. Хруст был слышен, кажется, всем, а кровь горячими ручьями полилась по губам и подбородку.