Выйдя в коридор, я увидела одну девушку и трех охранников. Смешно, что они видят во мне угрозу. Хотя, возможно, что они считают, что я сбегу. Глупо.
— И куда же на этот раз меня отведут? — я недовольно сложила руки на груди и удивилась своей грубости.
— В восьмой корпус, — она ехидно усмехнулась, — под самую землю.
Я удивленно вздохнула и широко раскрыла глаза. Под землю? Я не ослышалась?
— Ведь такие, как ты с легкостью могут нанести вред человечеству. Ты угроза, — она все еще улыбалась. Эта женщина мне неприятна. К моему горлу поступил комок, который не давал мне нормально дышать. Подступившие слезы душили с каждой секундой, лишая меня кислорода.
Она издала самодовольный смешок и уставилась на меня, сложа руки на груди, открыто пародируя меня.
— Наконец-то, время пришло! — словно сумасшедшая, она начала хлопать в ладоши и громко смеяться.
Господи, куда я попала? Полагаю, что этот гадюшник я должна теперь называть своим домом?
— Добро пожаловать домой, солнце! — блондинка вмиг перестала смеяться. Её лицо стало каменным, а рот изогнулся в пугающую линию.
Глава пятая. Оттенок безумства
Мне всегда было сложно принять тот факт, что я рано или поздно покину свой дом. Было невероятно трудно представить себя вдали от родителей. Я всегда знала, что выпускной экзамен я сдала бы на один из самых высоких баллов, потому что образование всегда было для меня на первом месте. На выполнение домашнего задания и дополнительные занятия я тратила большую часть своего времени. Я хотела чего-то стоить и значить для своего округа. Но сейчас я понимаю, что этого никогда не будет. Все перечеркнуто, а двери к успешному будущему навсегда для меня закрыты.
Вчерашний день был для меня одним из наиболее стрессовых. Меня снова где-то закрыли. Так как я нахожусь под землей, здесь нет естественного природного освещения. Весь подземный корпус был оборудован навороченной техникой. Чего только эти лампы стоят.
Через какое-то время меня направят в звено. Та блондинка сказала, что меня к кому-то подселят. Это и не дает мне покоя. Здесь оказывается полно таких же, как и я. Меня пугает то, что нас для чего-то здесь собирают. Либо они собираются ставить над нами опыты, либо они избавятся от нас так же, как нацисты избавлялись от других «нечистых» рас в двадцатом веке. Как же это похоже на то, что происходит сейчас. Они очень уж чистоплотны.
Спустя какое-то время меня навестила все та же женщина. Она была очень высокой и худой. Светлые волосы затянуты в очень тугой конский хвост, отчего её лицо кажется более вытянутым. Больше всего на ее лице виднелись хорошо очерченные скулы. Она была очень красива. Ледяная красота перекрывала всю ее жестокость и сухость. Готова поспорить, что она не одного мужчину в могилу свела. Жуткая стерва.
— Час пробил, дорогуша! — она хищно улыбнулась. Я в ужасе раскрыла рот и тяжело вздохнула. — Расслабься, милая, я пошутила.
Боже, до чего она выводит меня из себя! Она ещё и шутить вздумала. Кажется, она ещё и меня в могилу свести собирается. Ужасная женщина.
— Тебя направили в восьмой блок, — она посмотрела на свой планшет, — ты оказывается ещё и счастливица.
Счастливица? Какого черта она несет?
С каждым шагом мы приближались к этому злополучному месту. С каждым шагом мое сердцебиение становилось все быстрее, а дыхание и вовсе исчезло. В голове поселился неясный гул, отчего моя голова, словно сильно накаченный воздушный шарик, — вот-вот лопнет.
Стены казались настолько холодными, что прикоснись я к ним, моя рука в ту же секунду покрылась бы толстым слоем льда. Все было металлическим. Лишь одна вещь радовала мой глаз. Это был огромный атриум, расположенный по ту сторону гигантского стекла от потолка до пола. Он был настолько красивым и живым, что я чуть было не подбежала к этой непреодолимой преграде.
Даже здесь, под землей, они умудряются сдерживать меня наручниками, которые полностью перекрывают мои кисти и не дают доступа к обычному воздуху. Обидно, что они до сих пор не поняли, что я не представляю для них никакой угрозы.
Подойдя к одной из многочисленных металлических дверей, над которой была выгравирована большая восьмерка, я поняла, что мое сердце вот-вот разорвется, чего мне не хочется. От страха сводит челюсть. Радует то, что я теперь могу открыто испытывать чувство страха, как бы это странно не звучало.
Огромные двери раздвигаются в разные стороны после того, как эта гарпия подносит свой браслет к панели управления. Цифра загорается зеленым светом, а моему взору представляется огромная комната.