Смилтэ, оживлённо намыливавшая своё пышное тело, увидела, что я просто поливаюсь водой, стараясь оттереть с ног въевшуюся грязь.
- Возьми! - я попробовала отказаться, но она сказала: - Завтра я покажу тебе, как варить тронгэ, сваришь свою, отдашь! Без неё нельзя омывать тело, могут завестить вирги...
Скорее всего, она имела в виду каких-нибудь местных паразитов, которыми мне обзаводиться не хотелось. И я приняла маленький стеклянный флакончик. Это был первый стеклянный предмет, который я держала в руках в этом мире, поэтому я действовала очень осторожно: намылила лицо, волосы и тело, спустившись к ногам. Мысль о том, что мыльный раствор можно сварить самой, очень взбодрила меня.
И тут я услышала шум. Посмотрев туда, откуда он раздавался, я увидела несколько мужчин в синем, которые вошли в купальню и расхаживали по ней, разглядывая обнажённых девушек.
Вот козлы! Искупаться не дадут спокойно!
Я стала быстро ополаскивать волосы, прячась за другими. Девушки опять восприняли это странно: они перешёптывались и хихикали, поворачиваясь к мужчинам то задом, то передом, показывая себя во всей красе. Один из мужчин подошёл к нашей группе купальщиц и внимательно начал оглядывать Смилтэ. Та, единственная из всех, прикрыла свою большую грудь руками.
- Убери руки, тирайя! Дай мне тебя получше разглядеть! - и я по голосу узнала того самого Лэнга. Меня заколотило: колени ослабли, а руки затряслись. Глаза стали наполняться слезами, а в груди появился удушливый ком. Поэтому я пропустила то, что произошло дальше, но увидела только, как голова Смилтэ дёргается, как от удара, и она начинает заваливаться на меня.
Не успев понять, что происходит, я кинулась на мужчину, крича во всё горло:
- Мерзавец, скотина! Сукин сын! Ублюдок!
От того, что тот не ожидал от меня такой реакции, ему несколько раз попало от меня по лицу, но потом меня схватили за талию и оттащили от него. Но глаза Лэнга уже стали наливаться бешенством.
- Успокойся, Лэнг! Недостойно бить женщин! - сказал кто-то за моим плечом знакомым голосом.
- Женщины? Где ты здесь их увидел, Эндор? Это всего лишь тирайи! Они здесь для нас и ради нас! Пусть служат или убираются!
- Ты не прав!
- Ублюдок! - повторила я, глядя в налитые кровью глаза.
- Новенькая? - вдруг взгляд из всбешённого стал похотливым. - Пожалуй, выберу тебя! и научу тебя послушанию!
- Я... не... тирайя! - уже второй раз за день сказала я. - И никогда ей не стану!
Лэнг отшатнулся, а с моей талии исчезла мужская рука.
- Доркхайя? Это ты? - раздалось у меня над головой. Эндор был очень высок, и я повернулась к нему лицом, чуть задрав голову. Он был очень молод, широкоплеч и симпатичен. Его голубые глаза в упор разглядывали моё лицо, ещё не оправившееся от ударов, и голое тело. Если бы мы встретились при других обстоятельствах, то я обратила бы внимание на этого сифэйна, но теперь меня охватывало только чувство омерзения. А к Лэнгу, я знала, приобрела ещё и ненависть.
- Я, сифэйн Эндор, я...
- Ты не взяла наши дары...
- Мне они не нужны! Может засунуть их в свои задницы! - я не понимала, зачем я так разговариваю с мужчинами, но ситуация была такой, что я не могла молчать. Эти уроды изнасиловали меня, а затем явились в купальню! А потом один из них ударил девушку! Мои руки опять задрожали.
- Ублюдок, говоришь? - опять заговорил Лэнг. - Нет, доркхайя! Ублюдок, рождённый вне брака и закона, это ты! А мы все - уважаемые сыны своих родителей! Готовься к отбору, девка! Пошли отсюда, Эндор!
Мужчины развернулись и ушли. Хотя с ними было ещё двое сифэйнов, ни один из них не вмешался в конфликт, не заступился за тирайю!
- Не нужно было... Они теперь тебе отомстят... - заговорила Смилтэ.
- Деточка! - ко мне пробиралась с лоханью Крамма, говоря так, что я сразу поняла, она обращается ко мне. - Деточка! Я расскажу всё Мирно! Он не даст тебя в обиду!
Она подошла и погладила меня по голове, а я оглянулась и увидела Смилтэ, которая сидела и смотрела потухшим взглядом в одну точку.
- Смилтэ, вставай с пола! Пойдём спать!
- Он ничего не сказал... он ничего не сказал... - как заведённая повторяла она.
- О чём это она? - спросила я у Краммы.
- Её сифэйн тоже был здесь и просто стоял и смотрел, как этот... сифэйн Лэнг ударил её...
- Вот же ж...
Слов у меня не было! Моя решимость всеми силами избежать выбора стала ещё сильнее.
На следующий день Смилтэ пришла на кухню в сером платье.
- Почему?- только и спросила я.
- Я приму участие в выборе! Раз Таэрг не посчитал меня своей тирайей, значит, пусть выбирают другие...
Я подумала, что Смилтэ молодец, потому что увидев здешние нравы, можно было догадываться, как проходит этот пресловутый выбор. Вдруг девушек заставят оголиться на улице и будут...
Я чуть опять не довела себя до истерики, но в обед уже с новыми силами пошла искать себе место, куда можно было бы спрятаться так, чтобы тебя не сразу нашли. Ведь этот пресловутый выбор сифэйнами тирай не может продолжаться долго!
Ближе к вечеру девушки стали немного прихорашиваться, и мне стало понятно, что уже пора. Нужное место было найдено: небольшая каморка в стене под винтовой лестницей, где хранились инструменты, похожие на деревянные лопаты и мётлы для уборки двора.
На улице с каждым днём становилось всё холоднее и холоднее, иногда падал снег, но таял, не успев пролежать и нескольких минут. Этот инструмент был, видимо, для очистки двора от него. Я не представляла себе, как я буду босиком и полураздетая щеголять по колено в сугробах, но старалась об этом не задумываться. Передо мною стояла более насущная задача: спасение из лап местных мужиков.
На каморке не было замка, и я, когда никого не было во дворике, быстро прошмыгнула в неё, забралась в самый дальний угол, загородив себя инструментом.
На улице сначала было шумно, как обычно, но потом голоса становились всё тише и тише. Затем наступила тишина. Я просидела в каморке очень долго и собиралась остаться в ней до утра, пока не услышала:
- Зажгите факелы! Ищите эту дикарку! Осмотрите все закутки!
Мужские голоса раздались во дворе, я высунула на улицу нос и увидела, что пока во дворике горят только два факела. Только я собралась добраться до своей комнаты, как кто-то крикнул:
- Посмотрите у тирай! Вдруг уснула!
"Вот козёл!"
Вверх мне путь был заказан, и я стала осторожно спускаться вниз. А дворик всё сильнее и сильнее наливался ярким огненным заревом. Скоро уже могли заметить и меня. Несколько мужчин ходили и осматривали хозяйственные постройки. Среди них выделялась высокая фигура Эндора.
Когда свет уже стал близко ко мне, я нырнула под лестницу, куда мы таскали помои с кухни. Канава с грязной водой, берущая начало в одной из стен и стекающая через дыру в другой, была переполнена водой, и я ступила в ледяную воду. Она доходила мне по пояс. Когда шаги и свет приблизились, я нырнула в воду с головой.
Бабушка в юности занималась синхронным плаваньем. Тогда, в семидесятые, это было очень престижно, но из-за травмы позвоночника ей пришлось оставить большой спорт, но задерживать дыхание под водой она меня научила.
- Рита, смотри, это делается так! - и мы очень подолгу тренировались с ней на берегу. Затем применяли навыки и на отдыхе на юге нашей родины, и при купании в речке в деревне, удивляя долгими заныриваниями остальных отдыхающих. До бабушкиного результат - три минуты пятьдесят секунд, я так и не дошла, но полноценных три выжимала.
Сейчас я считала просебя и считала, сдерживая дыхание. Это очень отвлекало. Через три с половиной минуты я вынырнула, надеясь, что мои поиски перешли в другое место. Господь мне помог: во дворике стояла тишина. Я ещё посидела в ледяной воде, и только когда холод уже, казалось, добрался до моих костей, я вылезла из грязной канавы и отправилась к себе.
Мне опять захотелось посетить купальню, но я понимала, что сегодня это невозможно.