И рабов в Техасе стало около двух тысяч курчавых голов. Все эти рабы были у двадцати тысяч техасских американцев, на которых напряженно смотрели пять тысяч техасских мексиканцев.
Мексика решила с американскими техасцами бороться. Сначала в Техас мексиканцы разрешили переселяться только католикам. Американцы все как один заявили, что они ещё ого-го какие католики, и немедленно понастроили десятки протестантских храмов по всему Техасу.
Потом Мексика потребовала отменить в Техасе рабство. И даже Великобритания Мексику в этом вопросе поддержала.
Так точно, смиренно ответили американские техасцы, рабству, скажем так, бой! И немедленно завезли ещё рабов. Ведь понятно, что где США, там должно быть рабство, где протестантские католики, там плантации, рыдающие по церквам рабовладельцы и месящие навоз босыми ногами негры. Тогда США не были ещё в авангарде борьбы за всеобщее счастье.
Мексиканцы решили, что самостоятельных вооружённых сил у Техаса быть не должно. «Конечно! конечно!» – закричали американские техасцы, перевозя из-за условной границы к себе на дом оружие. Вслед за оружием в Техас потянулись через границу добровольцы, которые служили в армии США, ходили в ногу, на лицах носили платки из-за скромности и пыли, являя миру чудо самоорганизации по ротам под неуловимым командованием.
Мексиканцы, наблюдая, как Техас уплывает из рук явочным порядком, стали стягивать в Техас правительственные войска. К власти в Мексике пришёл бравый военный Лопес де Санта-Ана, которого все осторожно называли «страстным авантюристом».
Американские техасцы поняли, что с Мексикой надо договариваться дипломатически, и послали в Мехико для переговоров Стефана Фуллера Остина. Тот успел сказать, что американские переселенцы в Техасе хотят быть настоящими мексиканцами, но обязательно с неграми в качестве рабов и чтобы мексиканцы никуда не совали свои носы. Только это и успел сказать. Мексиканцы Остина арестовали и потащили через центральную площадь в тюрьму, в которой Остин провёл восемь увлекательных месяцев, разговаривая с тараканами и уговаривая мышей.
Остина мексиканцы выпустили, когда на поддержку к нему явился Самуэль Хьюстон (фамилии всем знакомы, да? с духом Самуэля все американские астронавты разговаривают в фильмах, жалуясь, что кислорода осталось на три затяжки). 2 марта 1836 года Хьюстон объявил Техас независимым, а 4 марта его самого провозгласили главнокомандующим армии независимого Техаса.
Пока Техас объявлял себя независимым, Санта-Ана с четырьмя тысячами мексиканских солдат осаждал переделанную в форт часовню с пристройками, в которой укрылись 187 человек американских техасцев. Шестого марта часовня была захвачена, все защитники были перебиты. Мы получили Аламо, ещё один пример обречённого героизма защитников. Американцы получили новый миф про американские Фермопилы. Мексиканцы получили разрушенную часовню. Санта-Ане в борьбе за целостность Мексики этого показалось мало, и он перебил ещё триста американцев в Голиаде, неподалёку от Аламо. Хьюстон вскоре напал на отдыхавшую от подвигов мексиканскую армию и захватил в плен, скандируя «Вспомните Аламо!», Санта-Ану.
В плену Санта-Ана политически перековался и 14 мая 1836 года признал независимость Техаса.
Кем была выиграна война с Мексикой? Она была выиграна специальными американцами, которые специально для этого дела приехали в Техас. Старые местные поселенцы, ради которых вроде вся эта катавасия с Аламо затевалась, в войне участия не принимали. Парадокс, честное слово, парадокс!
В независимом Техасе прошли выборы. Понаехавший Сэм Хьюстон был выбран президентом Техаса. Остина, проигравшего выборы, Хьюстон сделал вице-президентом, и в благодарность Остин помер спустя два месяца. Я это называю старой доброй деликатностью джентльменов Юга.
Столицей Техаса с 1839 года стал город Остин, а самый большой город Техаса назвали, как это ни неожиданно, Хьюстон. Город Хьюстон построили на месте взятия в плен мексиканского главнокомандующего, и сегодня Хьюстон, стоящий на мексиканских костях и слезах Лопеса Санта-Аны, – самый большой город в мире, названный в честь американца.
Как только Техас стал независимым и начал строить себе столицы, в США задумались: а что теперь с ним делать-то? Зачем он тут, такой независимый? Для чего? Непонятно.
Да и в Техасе как-то зачесали в головах, пытаясь найти ответ на этот непростой вопрос.
Для начала, строго для красоты, в Техасе легализовали рабство. Борцы за свободу от ужасной Мексики с ликованием приняли постановление, что рабы – это хорошо, и надо чтобы рабов стало ещё больше, что демократия без рабства – это какой-то нездоровый абсурд.