– Ревнует? Но это же лошадь!
Рауль усмехнулся, показав крепкие белые зубы:
– Не нужно, чтобы Агни слышала ваши слова. Она считает себя моей единственной возлюбленной.
– О! – Саманта в замешательстве посмотрела на него.
– Но вы можете дать сахар другим лошадям. – Он вручил ей пакет. – Вот это, например, ее жеребенок. Положите сахар на ладонь, вот так.
Морда маленькой лошадки приблизилась к ладони Саманты, и бархатные губы нежно взяли с нее кусочки сахара.
– О, малыш очаровательный! – Она похлопала по шелковому носу, смеясь от удовольствия, и оглянулась на Рауля. Он внимательно наблюдал за ней, и выражение его глаз было такое, что пульс девушки забился быстрее. Она отвернулась.
Сев в автомобиль, они несколько минут ехали молча мимо высоких кипарисов. Наконец Саманта решила нарушить молчание.
– Где вы играете в поло?
– О, возле Гранады. И в Южной Америке, особенно в Венесуэле.
– Вы когда-нибудь играли в Англии?
– Довольно часто, в Ноттингеме. И Шеффилде, конечно.
– В Шеффилде? – Ее глаза блеснули. – Вы имеете в виду… аристократические спортивные клубы?
– Естественно, – ответил он серьезно. – Вы теперь уже достаточно хорошо меня знаете, чтобы быть уверенной в том, что я пользуюсь всем самым лучшим.
Снизив скорость, он повернул на другую дорогу и опять поехал быстрее.
Саманта смотрела на пролетающие мимо картины сельской местности с поблекшей от летней жары зеленью и чувствовала странную освобожденность от физического и душевного напряжения прошедших суток. Вчера в это же время они ехали совсем по другому шоссе, ведущему в неизвестность. Поэтому она тогда и сопротивлялась, к тому же способность управлять своей жизнью была у нее отобрана. И вот что странно – эта мысль ее больше не пугала, наоборот, каким-то образом придавала сегодняшнему дню некое волнующе-сказочное значение.
Далеко впереди показалось море, темно-синее под белесым бездонным небом. Постепенно море приближалось, и несколько миль они ехали по прибрежному шоссе. И вдруг Рауль повернул машину на боковую узкую дорогу, которая поднималась в горы. На первом же повороте перед ними открылся великолепный вид.
Они остановились над узкой долиной, почти отлого спускавшейся к морскому берегу. По долине протекала речушка. Преодолевая несколько запруд, спущенных в это время года, она бежала дальше, навстречу морю. Однако эта идиллическая картина не сопровождалась столь же безмятежной тишиной. В долине кипели строительные работы. Воздух наполняли грохот и скрежет камнедробилок, бульдозеров и самосвалов.
– Ну, что вы думаете о моем детище? – спросил Рауль, наклонившись вперед и не выпуская рулевое колесо.
– Это все ваше?
– Да, каждый клочок. Эта земля принадлежала еще моему далекому предку. А с тех пор, как ее унаследовал мой прапрадед, она по женской линии принадлежит семье Гонсалесов, то есть моей, в которой я единственный наследник. Я построил этот дом. – Он указал на солнечную сторону долины, и Саманта увидела там наполовину скрытую среди деревьев низкую белую виллу. – Но я занят множеством дел и приезжаю сюда так редко, что решил найти лучшее применение для этой земли.
– Вы имеете в виду застроить ее? – спросила она. – Но если вы не будете бережно относиться к природе, то можете разрушить всю эту неповторимую земную красоту.
Она смутилась от собственной смелости, а Рауль рассмеялся.
– Мог бы, если бы действовал опрометчиво. Но я намерен учитывать чужие ошибки, поэтому не беспокойтесь. Все в долине будет на уровне – как бы это сказать? – хорошего вкуса и с учетом природных особенностей этого уголка. И в конце концов, почему бы мне не поделиться подобной красотой, – он сделал рукой широкий жест, – с другими людьми, которые тоже смогут оценить ее?
– И которые будут в состоянии за это платить, – лукаво добавила Саманта.
Он покосился на нее.
– Конечно. Мои поместья требуют больших средств на содержание. Я покажу вам все позднее, а сейчас, – он взглянул на часы, – у меня совещание, поэтому я должен вас покинуть. Вы можете провести время на вилле в плавательном бассейне.
– Нет, спасибо. – Саманту взбесил его покровительственный тон. – Я лучше проведу его здесь.
Он, казалось, слегка удивился, а потом пожал плечами.
– Как хотите. Если будет скучно, можете пойти на пляж.
– Благодарю вас, сеньор Гонсалес. Мне не будет скучно, – ответила она вежливо, открыла дверцу машины и потянулась за своей сумкой. Но Рауль решительно перехватил ее руку.
– Пожалуй, я подержу это у себя, так будет надежнее.
Она бросила на испанца свирепый взгляд, но он добавил вполне серьезно:
– Пожалуйста, не пытайтесь сделать что-нибудь такое, о чем потом придется жалеть. Здесь есть защитные ограждения и охрана – в первую очередь, конечно, для того чтобы не впускать нежелательных лиц, но задачу охранников легко можно изменить на противоположную.
Саманта выскочила из машины, хлопнув дверцей, и отвернулась.
Рауль не спеша вышел вслед за девушкой и еще раз предупредил:
– Будьте осторожны. – Махнув рукой, он сел в машину и уехал.
Саманта осторожно прошла через строительный участок под любопытными взглядами рабочих и остановилась на ровной площадке между стройкой и берегом моря. Профессиональным взглядом она сразу оценила великолепие этого места. Вероятно, это был земной рай до того, как сюда пришли рабочие, – укрытая от ветров зеленая долина, поросшая пальмами, кипарисами, бамбуком, и маленький пляж с серебристым песком.
Рауль сказал, что очень занят… Почему-то эта мысль огорчила ее. По мостику девушка перешла через речушку и села под пальмой.
Какое раздолье для фантазии дизайнера! Она почувствовала зависть к тем людям, которых Рауль выбрал для составления планов застройки и оформления ландшафта. Как они с этим справятся? Эта узкая долина, на взгляд Саманты, требовала обустройства в мавританском стиле, что, конечно, польстило бы фамильной гордости высокомерного владельца этого уголка. Аккуратные домики поднимались белыми ярусами по обеим склонам долины, сжатой горами.
А что бы сделала она хотя бы вот с этой речушкой?
Нужны карандаш и бумага, но у нее их нет. Саманта закусила губу от досады. Но тут же, поддавшись творческому порыву, встала на колени, осторожно разгладила перед собой песчаную землю и, взяв палочку, начала делать наброски…
– Строите замки на песке?
Едва насмешливый голос достиг сознания девушки, как перед ее глазами появились две ноги с аристократически узкими ступнями.
– Нет, – ответила она резко и села, отбросив кудри со лба.
Спина у Саманты ныла от усталости, так как она была поглощена своим занятием, вероятно, не один час. Прикрыв рукой глаза от солнца, она посмотрела на Рауля и с замиранием сердца увидела, что он недовольно хмурится.
– Ч-что случилось? Я ничего не сделала, – попыталась она защититься.
– Да, на этот раз ничего. – Он еще сильнее нахмурился, пнув ногой обломок дерева.
– Что случилось, Рауль? – повторила она. Он мрачно пожал плечами.
– О, проблемы, проблемы.
– Вы не хотите рассказать мне о них? – спросила она нерешительно. – Порой это помогает. Роджер всегда…
– Не сомневаюсь, – фыркнул он. – Но мне не о чем вам рассказывать. Все дело в том, что я неправильно судил о вас. – Причесывая пальцами волосы, он сердито дышал. – Что вы делали? И что это за чертежи?
– О, ничего. – Она поспешно отбросила палочку. – Делала то, что вы мне сказали, – развлекалась.
Она встала и скривилась, наступив босыми ногами на колючки, а потом начала ногой стирать чертежи на песке. Но Рауль схватил ее за руку.
– Не нужно. Что это такое?
– Ну, – она смущенно засмеялась, – это чертеж застройки долины. Кстати, как она называется?
– Валье-де-Флорес, что означает Долина цветов, – горделиво ответил Рауль, не отрывая глаз от чертежей на песке. – Поясните мне, что это?
– О нет…
– Скажите же! – Встав на корточки, он властно указал пальцем на место рядом с собой, и она неохотно тоже присела.
– Ну, это две стороны долины, а это ряды, соединяющие корпуса построек по обеим сторонам. Я сделала вокруг корпусов узкие дорожки. А вот высокие внутренние стены. Здесь будет много всевозможных растений вокруг, так что образуется ряд маленьких тенистых двориков, в мавританском стиле, понимаете?…