Это было непросто, отец знал сколько ей платят за вечернюю работу и отбирал все до копейки. Чтобы заработать сверх жалования, Лоре приходилось оставаться в трактире до глубокой ночи и разность гостям эль, вино и еду, в надежде на щедрые чаевые. Но судьба кажется насмехалась над старшей дочерью дровосека, именно в трактире Лора столкнулась с тем, встречи, с кем так хотела избежать, и из-за него лишилась работы и последней надежды. Теперь Лорелей оставалось только уповать на милость богов или чудо, но она уже знала – добрых чудес в её жизни не случается. Так оно и вышло.
Глава 1
Первый летний месяц Грюн принес с собой непривычный в этих краях зной и засуху. Сестры Хольцхауэр вставали за час до рассвета, чтобы успеть до жары прополоть корнеплоды, полить огород и вернуться в прохладный дом до самого солнцепека. Там у них тоже было полно забот, все хозяйство держалось на трех старших девочках: прибрать большой дом, приготовить еду, выстирать белье, задать корм скотине, почистить птичник, подоить коров, всё это требовалось успеть до темна. Младшие близняшки пока не работали наравне со всеми, а лишь помогали сестрам по мелочам. Соммер и Анне было восемь зим, но недолго оставалось им играть в криданки3 , как только Клара выйдет замуж и покинет дом, они станут работать наравне со старшими.
Несмотря на то что семья дровосека Хольцхауэра считалась зажиточной в деревне, и деньги у них водились, отец ни за что не нанял бы прислугу, пускай даже дочерям пришлось бы работать круглые сутки. Впрочем, Гаспар и сам никогда не сидел без дела, а летом, перед ярмаркой, когда хозяин здешних земель, герцог Вольфганг, платил вдвое больше, работал еще усерднее. Но кроме работы в лесу, Гаспару как отцу невесты, требовалось еще и заниматься организацией свадьбы дочери, потому последние недели он ходил злой как дух ночного леса, и сестры боялись лишний раз попасться ему на глаза.
А Клара как назло в последние дни принялась отлынивать от работы, вот и сейчас Лорелей заметила, что на той стороне грядки где работала сестра между ажурной ботвой сладкого редиса марана, проглядывают стрельчатые листья сорной травы и сероватые кустики ползучего корня, те самые что, если дать им волю оплетут весь огород и погубят урожай.
– Клара, гляди, тут плохо прополола, – Лора наклонилась и выдернула из сухой земли пучок травы. – Вернись, и пройдись еще раз, иначе от такой работы нет прока.
– Тебе надо, ты и вернись, – Клара обтерла грязные руки о передник и мрачно поглядела на неё из-под нависших бровей.
Лорелей тяжело вздохнула, еще пару лет назад сестра не позволяла себе подобного, но чем больше она общалась с Мартой, дочкой кожевника, злобного сплетника и завистника, каких поискать, тем чаще Лора видела у Клары подобные взгляды. Презрительные, высокомерные, словно она стыдилась кровного родства со старшей сестрой.
– Это нужно не мне, а всем нам. Если мы потеряем урожай, то зимой нам нечего будет есть, и ты это знаешь, – Лорелей старалась чтобы голос прозвучал мягко, ей не хотелось снова ругаться с Кларой. В последний раз, когда они сцепились в спальне и едва не повыдирали друг другу волосы, отец, выпорол обеих, но именно Лоре пришлось сидеть в чулане до темноты.
– Зимой меня тут не будет, я переберусь к Томми, – Клара покосилась на Элли, младшую сестрицу, которой только исполнилось пятнадцать. Та, едва сестры принялись препираться бросила работу и с тревогой поглядывала на них. – Да и тебя не будет, я слышала, что отец сказал. Или замуж пойдешь или отправишься на все четыре земли.
– Снова подслушивала? – Лора против воли сжала кулаки. – Хочешь заткнуть за пояс дочку кожевника и стать главной сплетницей деревни?
– А может и хочу, – Клара выпятила вперед массивный подбородок. Красотой сестра не отличалась, взяла все худшее от обоих родителей: грузность матери и блеклые глаза; скверный характер отца и его широкое крестьянское лицо. В отличие от Клары Лорелей была худощавой в Гаспара, обладала яркостью черт матери, но цвет глаз получила отцовский, зеленый с желтоватыми прожилками, за которые её и дразнили дочерью волков.