Огорчённые кладоискатели засыпали яму землёй и погрузили инструмент на тележку.
Всю дорогу домой Якоб Борг пытался понять, почему же так вышло.
— Одно из двух: или мы не в том месте искали, или землетрясение поглотило Сокровище тоже.
— Поглотило, — уверенно сказал Панадель. — Во всём виновато это проклятое землетрясение. Подумать только, четыре дома провалились под землю, церковь да ещё речка в придачу! Чего же удивляться, если и Сокровище исчезло.
Но Якоб продолжал думать. Уже возле самого дома он, кажется, догадался.
— Боюсь, я допустил в Секретной Карте ошибку. Надо нарисовать новую.
— Вот это отлично! — воскликнул Бродяга. — Только нарисуй на этот раз такое место, где бы проклятые землетрясения не морочили голову порядочным кладоискателям.
— То есть как? — захлопал глазами Хвостик. — Это значит, мы скоро устроим второй такой пикник?
— Очень может быть, — подтвердил Якоб Борг. Ослик подумал и сказал:
— Тогда пусть это будет сразу и второй пикник, и третий. Все уставились на него не понимая.
— Ну, чтобы захватить сразу две корзины с едой, — пояснил Хвостик.
— Золотые слова! — обрадовался Панадель. — И если соединить сразу два пикника, мы ведь сбережём уйму времени.
От одной мысли, что они опять пойдут искать Сокровище, всем сразу стало веселей. Оказывается, это так интересно — пусть даже ты выкопал всего лишь гнилую корягу.
Словом, домой они вернулись в прекрасном настроении. Только Катенька всё покачивала головой:
— Ох эти мальчишки! Вечно бы им выдумывать какие-то сокровища и клады. Поискали бы лучше мои белые нитки.
В тот же день Якоб Борг уселся рисовать новую карту. Хвостик заглядывал ему через плечо.
— Знаешь, — сказал ему Якоб Борг, — мне кажется, найти Сокровище можно в любом месте. На свете ведь столько замечательного. Главное, понять, в чём оно.
Дождь всё лил да лил.
Кораблик чёрного жука перевернулся. Якоб Борг спас капитана. Он взял жука на ладонь и подул на него, чтобы оживить.
— Может, ещё что-нибудь расскажешь? — попросил я.
— Времени нет, — ответил Якоб. — Надо жука отнести домой. А то простудится.
— Тогда в другой раз? Мы ведь ещё увидимся?
— Если захочешь, — сказал Якоб. И ушёл с жуком в руке. Я смотрел ему вслед. «Конечно, увидимся, — думал я. —
И, может быть, даже скоро».
2
ГЛАВА ВТОРАЯ,
В воскресенье я снова встретился с Якобом Боргом.
Мы вместе прошлись по парку. Я спросил, как поживает чёрный жук-капитан, и узнал, что тот перестал заниматься мореплаванием и увлёкся теперь воздухоплаванием.
Денёк был славный. Солнце сияло, в кустах раскидывали свои сети пауки, качали головками маргаритки и одуванчики, на ветках чирикали воробьи.
Мы улеглись на траве, и Якоб Борг стал рассказывать —
Стоило Принцу Понарошку посидеть немного за пианино, как он начинал мечтать. Катенька думала, что он просто играет скучные упражнения и этюды, а перед ним в это время возникали разные удивительные картины.
Иногда ему виделось, будто он выступает с концертом. Сцена ярко освещена. Он играет великолепно. Все восторженно аплодируют. Он начинает раскланиваться, медленно, прикрыв глаза…
И тут до него доносится голос Катеньки:
— Не засыпай, Понарошку!
— Я и не засыпаю.
— Ещё споришь! Ты прямо клевал носом.
— Я не засыпал. Я только…
Он хотел сказать: раскланивался. И тут опомнился. Значит, всё это ему только привиделось? Лучше не говорить ничего, просто играть дальше. Он заиграл новое упражнение, у него стало получаться совсем хорошо, Катенька даже сказала:
— Замечательно, Понарошку! Ты настоящий артист! Но Принц Понарошку не слышал её. Он снова мечтал.
Ему представлялось, будто он умеет летать. Раскинул руки и парит в воздухе — над деревьями, над домами — вперегонки с ласточками. Или просто доверяется ветру — пусть несёт куда хочет.
Музыка звучала где-то сама по себе, а он был сам по себе.
Он летал. И очень удивился, услышав вдруг Катенькин голос: