— Они живы, — обещаю я ей. — Но мы должны вытащить тебя отсюда.
Я все еще слышу выстрелы внизу, но их уже меньше. Я хватаю простыню с кровати и заворачиваю в нее Елену, а затем заключаю ее в свои объятия, прижимая к груди одной рукой, а в другой держа пистолет.
— Просто держись за меня, — шепчу я ей. — И мы выберемся отсюда в кратчайшие сроки.
Надеюсь, это правда. Я надеюсь, что все, что я ей сказал, правда, что на этот раз я не подведу. Я прижимаю ее к себе, медленно двигаясь по коридору, и прижимаюсь к стене, когда вижу, как кто-то выходит из одной из комнат, и только спустя мгновение понимаю, что это Найл, а за ним Изабелла.
— Изабелла! — Елена выкрикивает ее имя, и Изабелла поворачивается к нам лицом, на ее лице отражается такое облегчение, какого я никогда не видел.
— О боже, ты жива. — Она вырывается из рук Найла и бросается к нам, а Елена поворачивает голову, чтобы посмотреть на нее.
— Я в порядке, Изи. Я просто хочу выбраться отсюда. Ты…
— Я в порядке. — Изабелла тяжело сглатывает. — Диего не позволил им прикоснуться ко мне, так как хотел продать меня. Я тоже хочу домой. — Она смотрит на Найла. — Какой план?
— Мы взяли это место штурмом, — говорит Найл, глядя на меня. — Возможно, там осталось несколько охранников, но мы их почти вычистили. Мы можем идти. Макс пошел за машиной. Диего?
— Он мертв. Я сам его убил.
— Хорошо. — В голосе Найла звучит удовлетворение, которое отражает то, что чувствую и я. — Давай отвезем наших девочек домой.
Елена прижимается ко мне, прижимаясь головой к моему плечу, и в этот момент я понимаю, что в мире нет ничего более желанного, чем быть дома с ней. Она — мой дом. Неважно, где мы находимся: на одиноком пляже, в мотеле Рио или в доме, который мы выбрали вместе. Я слишком долго боролся с этим, но это была не та война, которую мне нужно было выиграть. Теперь у меня появился шанс все исправить.
Я не собираюсь упускать его дважды.
Я не могу спускаться по лестнице достаточно быстро. Найл и Изабелла за мной, Найл все еще на страже, чтобы не потерять никого, а Лиама, Джейкоба и Нико я нахожу на втором этаже, с разбросанными телами.
— Мы собираемся проверить дом, — говорит Лиам. — Убедимся, что все здесь мертвы. Мы не оставим никого, кто мог бы вернуться или попытаться использовать те знания, которые у них есть, чтобы проникнуть к нам. — Он кивает Джейкобу. — Джейкоб вызовет вторую машину. Вы четверо отправляйтесь с Максом, доставьте Елену и Изабеллу домой. Им не нужно оставаться здесь больше ни секунды.
Та часть меня, которая долгие годы занималась подобной работой, чувствует, что я должен остаться, прибраться за Лиамом и остальными, обеспечить их безопасность и прикрывать их спины. Но я не оставлю Елену и не заставлю ее остаться в этом доме. Я хочу, чтобы она лежала в постели, целая и невредимая, чтобы врач мог осмотреть ее и сказать нам обоим, что с ней все будет в порядке.
Мне это нужно не меньше, чем ей.
— Просто уходи, — твердо говорит мне Лиам. — Мы справимся. Снаружи еще подкрепление, прочесывают территорию. Мы проверим Коннора, когда все закончится. — Он смотрит на меня, на Елену, прижавшуюся к моей груди, очень близкую к тому, чтобы потерять сознание. — Будь со своей женой.
Я не могу найти в себе силы возразить. Потому что сейчас это единственное, что я хочу сделать.
28
ЕЛЕНА
Я долго сплю. Я не знаю, сколько именно времени прошло, пока Левин не сказал мне, что я проспала почти двое суток. Врач приехала на дом, чтобы проведать меня и заверить нас обоих, что ребенок в безопасности и что, кроме синяков и истощения, я не пострадала. Она сказала нам, что нет необходимости в длительном постельном режиме, мне нужен сон, а как только я его получу, доверять себе и своим ощущениям.
Мне удалось продержаться в сознании достаточно долго, чтобы узнать, что Эшлинг в безопасности в поместье с Анной и Сиршей и что все выжили после взрыва. Изабелла рассказала Найлу о фотографиях, которые показал нам Диего, и Лиам тут же связался с нашими родителями, сообщив, что никаких сведений о нападении на комплекс Сантьяго не поступало и что у них там достаточно людей, которые должны прикрывать тылы.
Как выяснилось, нападения не было. Фотографии были постановочными, тела выглядели так, будто их изуродовали и убили, без достаточных опознавательных признаков, чтобы мы могли догадаться об этом, намеренно, чтобы использовать наш ужас. Это приводило меня в ярость, и я была рада, что без тени сомнения знала, что Диего мертв. Я видела его смерть своими глазами.