Я хочу, чтобы Левин любил меня. Этого я не могу получить.
Я хочу, чтобы он остался, и он предлагает это, но на условиях, которые заставляют мое сердце биться в груди с новой, ноющей болью.
— Я хочу остаться в Бостоне, — тихо говорю я. — Изабелла здесь. Единственная семья, с которой я могу быть близка. Моя племянница здесь. В Нью-Йорке я не знаю никого, кроме тебя.
Левин кивает, как будто ему проще всего на свете согласиться и дать мне то, о чем я просила. Все, кроме того, чего я хочу больше всего. Думаю, я бы переехала в Нью-Йорк, если бы он сказал, что любит меня. Если бы он имел это в виду и дал бы мне то, за что можно ухватиться.
— Нам с Виктором придется кое-что уладить, — говорит он. — Но это можно устроить. В любом случае, это не так уж и далеко. Возможно, мне придется иногда ездить в Нью-Йорк по работе, но у меня есть масса возможностей сделать это быстро и легко. Если ты хочешь, чтобы наш дом находился здесь, в Бостоне, рядом с твоей семьей, мы так и поступим.
Вот так. Я смотрю на него, чувствуя себя так, словно я в полном пролете. Как будто я не знаю, за что держаться.
— Так мы поженимся? — Спрашиваю я тоненьким голоском, и он колеблется, а потом кивает.
— Если только ты не хочешь сказать мне нет, — мягко говорит он. — Я никогда не буду тебя ни к чему принуждать. Но да, я думаю, мы должны так поступить.
Это не то предложение, о котором я всегда мечтала. Я слышу колебания в его голосе даже сейчас. Но правда в том, что я вообще никогда не мечтала о таком. Я никогда не представляла себе мир, в котором я сама выбираю, за кого выходить замуж. Поэтому я не уверена, что это имеет значение. Если я собираюсь завести ребенка, то Левин должен быть частью этого процесса, особенно если он хочет быть частью этого процесса. А это, судя по всему, означает женитьбу.
— Хорошо. — Я встаю, немного неуверенно, чувствуя, как сердце бьется в горле. — Значит, мы поженимся.
Я не могу прочитать эмоции на лице Левина, когда он тоже встает. Я не могу понять, счастье это или нет. Не могу понять, сожаление это, беспокойство или просто покорность. Он тянется к моим рукам, и на одно короткое, дикое мгновение мне кажется, что он собирается меня поцеловать.
Я хочу поцеловать его. Я смотрю на его точеное лицо, на губы, которые я так хорошо знаю, которые были на каждом дюйме моего тела, и я хочу поцеловать его так сильно, что мне становится больно. Мне хочется прикоснуться к нему, и я делаю шаг вперед, пытаясь сократить расстояние между нами. Кажется, что предложение, даже такое, как это, должно заканчиваться поцелуем.
Он отступает назад.
— Мне нужно вернуться в Нью-Йорк, — говорит он, прочищая горло. — У меня есть гостиница на ночь, я не ожидал, что гостеприимство твоей сестры распространится на меня после того, что сказал Найл о ее чувствах ко мне, и я не хотел ставить его в положение, когда ему все равно придется что-то предлагать. Я вернусь утром, но у тебя останется мой номер. Позвони мне или напиши, если тебе что-нибудь понадобится, Елена. Я серьезно. Что угодно.
Его руки все еще держат мои, но мне холодно. Я слышу, что он говорит, но не могу забыть о том, что мгновение назад я пыталась поцеловать его, а мгновение назад он отстранился. Отступил назад, как будто такое близкое прикосновение может его обжечь.
— Я вернусь к твоему первому визиту к врачу, — заверяет он меня. — И какую бы свадьбу ты ни решила, что хочешь, я позабочусь о том, чтобы она была оплачена. Что бы вы с Изабеллой ни планировали. Большую, маленькую, неважно. У тебя есть свобода действий, Елена. — Он делает паузу, глядя на меня сверху вниз, и я понимаю, что он говорит серьезно. Проблема в том, что для меня это не имеет значения. Свадьба не имеет значения. Он обещает мне совсем не то, что нужно.
— Все, что сделает тебя счастливой, я сделаю, — мягко говорит он. Я могу сказать, что он тоже это имеет в виду или, по крайней мере, думает, что имеет.
Проблема в том, что то, что сделает меня счастливее всего, он не может мне дать.
И, похоже, никогда не сможет.
6
ЕЛЕНА
Моя сестра далеко не в восторге от свадьбы, как я могу себе представить, но она старается сплотиться.
— Что ты хочешь сказать нашим родителям? — Спрашивает она меня за завтраком на следующее утро, в перерывах между поеданием собственных кусочков и подкладыванием ложечки с хлопьями в рот Эшлинг. — Ты выходишь замуж за Левина. За человека, с которым они отправили тебя, чтобы защитить и привезти сюда. Они не будут в восторге, особенно если учесть, что это свадьба из-под ружья.
— Нам обязательно говорить им об этом? — Я не могу есть. Я знаю, что все вернется обратно, и я до крайности измотана.