Я вижу, как он правдоподобно отрицает мою вину и ждет моей реакции на замечание о Конноре. Я киваю, делая вид что пропустил все мимо ушей, и делая еще один жадный глоток водки.
— Это была работа, — говорю я наконец. — И теперь она закончена.
Я не собираюсь ему лгать. Но и не собираюсь говорить, что произошло на самом деле.
Виктор кивает.
— Что ж. На этом мы и остановимся. Полагаю, ты не хотел бы быть в Бостоне некоторое время.
— Думаю, это было бы к лучшему.
— У меня есть чем тебе заняться здесь. — Он подталкивает ко мне стопку папок. — К нам присылают новобранцев. Ты можешь просмотреть их и понять, кто может стоить твоего времени. Нико берет на себя часть тренировок на полигоне, работает с теми, кого мы можем нанять в качестве телохранителей. Я бы предпочел, чтобы ты работал с наемниками.
— Это, безусловно, в моей компетенции. — Я смотрю на папки, чувствуя себя так, словно меня перевели за письменный стол, но у меня есть ощущение, что это просто еще одна часть моего покаяния. — Я сообщу тебе о своих мыслях через несколько дней.
— Не стоит торопиться. — Виктор откидывается назад. — Ты заслужил немного времени для себя, после того, через что ты прошел. То, что Елена благополучно вернулась в Бостон, было огромным успехом для всех нас. Ты можешь взять столько времени, сколько тебе нужно.
— Я ценю это. Но мне нравится быть занятым. — Я допиваю водку, ставлю стакан и тянусь к папкам. Швы на боку тянут и болят, когда я встаю, и я знаю, что Виктор не ошибается, говоря, что мне не помешало бы немного отдохнуть. Но "время для себя" также означает время для размышлений. Время на собственные мысли. А это последнее, что мне сейчас нужно.
***
Я думаю о том, чтобы пойти в бар, в кино, о чем угодно, лишь бы не оставаться одному в тишине своей квартиры, но вместо этого я иду прямо туда, засунув папки под мышку, поднимаюсь на лифте на свой этаж и вхожу в стерильную тишину маленькой однокомнатной квартиры, которую я уже давно называю своим домом.
Я мог бы позволить себе дом. Черт, я мог бы позволить себе квартиру получше, если бы только этого захотел. Но я никогда не видел в этом смысла. Когда я говорил Елене, что это просто место, где можно есть, спать и трахаться, я имел в виду именно это, хотя последнюю часть опустил. Теперь я уже не уверен, что это применимо.
Что, ты так и будешь хранить безбрачие в тридцать восемь лет? Да кем ты себя возомнил, Максимилианом Агости? И даже он в конце концов нашел женщину, перед которой не смог устоять.
Я бросаю папки на кухонную стойку, открываю холодильник и ищу пиво. Там осталось полкоробки, и больше ничего. Я испускаю долгий вздох, размышляя о достоинствах доставки продуктов по сравнению с заказом еды на дом. Последнее, скорее всего, победит, как это обычно и бывает.
Дело в том, что я чертовски хочу освободиться. Прошло три дня с тех пор, как я был с Еленой в последний раз, а я уже чувствую разочарование и беспокойство, как будто прошло гораздо больше времени. Но мысль о том, чтобы пойти и найти кого-нибудь, чтобы привести домой, мое обычное решение, когда я чувствую себя так, это последнее, чего я, блядь, хочу. Нет никого, кого бы я мог найти и не думал бы о ней. Никого, с кем мне не пришлось бы скрипеть зубами, называя ее имя в постели. Нет никого, кто мог бы сравниться с ней прямо сейчас. Я хочу ее. И сейчас, хотя я знаю, что со временем, скорее всего, буду чувствовать себя по-другому, желание кажется бесконечным.
Кажется, что я больше никогда не смогу захотеть никого другого.
Я опрокидываю пиво в себя и выпиваю его несколькими долгими глотками, направляясь в спальню, раздеваюсь, бросаю одежду в корзину и иду в душ. Квартира аккуратная и чистая до такой степени, что больше похожа на гостиничный номер, чем на дом, сюда кое-кто приходит раз в месяц, если я на работе, и раз в неделю, если я здесь, и держит все в идеальном порядке, и это заставляет меня думать о Елене, обо всех гостиничных номерах, в которых мы останавливались за последние недели. Большинство из них были дерьмовыми, и все же она никогда не жаловалась.
Казалось, она была счастлива, где бы мы ни находились, лишь бы я тоже был там.
Эта мысль причиняет почти физическую боль. Я включаю душ и провожу рукой по лицу, пытаясь изгнать из себя мысли о ней. Это ничего не решит. Это не сделает ничего лучше. И все же… Я не так готов отпустить ее, как говорил ей.