— Завтра на рассвете мы увидим Камнепад, — раздался голос у него за спиной.
Обернувшись, Эрно увидел Джоза Медвежью Руку. Тот пристально глядел на Эрно, ожидая ответа.
— Да, — кивнул он, — наконец-то.
— Надеюсь, мы не опоздали, и мастер-корабельшик еще там.
— А где еще он может быть?
— Если Аран Арансон похитил его, чтобы построить корабль, то мог взять и с собой в плавание.
— Я слыхал, Мортен Дансон — человек сухопутный, — заметил Эрно. — Вроде бы он никогда не всходит на борт корабля, если только тот не стоит на крепком якоре в безопасной бухте.
Джоз в сомнении покачал головой.
— Не понимаю, как может такой человек строить корабли, способные выдержать арктические шторма.
Эрно какое-то время обдумывал это замечание, потом сказал:
— Насколько я знаю, Катла Арансон никогда не была на войне, однако она отковывает лучшие в этой части океана клинки.
Джоз Медвежья Рука с нежностью коснулся рукояти своего меча и согласно кивнул:
— Да, она замечательная женщина, это точно.
— Я собираюсь жениться на ней, — твердым голосом сообщил Эрно.
Великан-наемник громко расхохотался.
Эрно строго посмотрел на него:
— Что тебя так рассмешило?
Джоз вытер ладонью глаза.
— Парень, — начал он, — ты еще очень мало знаешь о жизни, если думаешь, что все так просто. Женщины — странные и противоречивые существа. — Он помолчал. — И Катла Арансон, я бы сказал, одна из самых загадочных представительниц своего племени. У нее такой характер, что я не могу себе представить, как она пойдет за тобой, словно молодая телочка, которую ведут на золоченой веревке.
Эрно представил себе эту картину, и ему стало неприятно.
— Я знаю, — сдержанно ответил он, вспоминая дерзкую натуру Катлы и ее странные шутки и выходки, ее упрямство и довольно странное мнение о супружестве. Потом перед его внутренним взором явились ее роскошные волосы и смеющиеся глаза, и он вспомнил, как она поцеловала его у королевской палатки во время Собрания. Внезапно он снова ощутил прилив сил и радости.
Все будет хорошо.
А Катла Арансон в это время устраивала засаду. Забравшись на скалистый выступ, нависавший над тропой, которая вела к гавани, она спряталась в густой тени. Потом, ничего не предпринимая, она пропустила мимо дюжину чужаков — в этом направлении они могли найти только лачугу Ма Галласен и руины рыбацкого поселка, разрушенного Большим штормом; люди оттуда давно ушли. Она высматривала, не отстал ли кто-нибудь из врагов от отряда. Наложив стрелу на тетиву, она наблюдала за тропой с зоркостью сокола, от которого не может укрыться ни малейшее движение в траве. Наконец она увидела двух отставших людей: первый волок по траве безвольное тело Ферры Брансен, а второй точными ударами своего красивого меча полосовал ее юбки, так что они превращались в ленты, стелющиеся по земле. Они хохотали до упаду и отпускали шуточки на своем напевном языке. Лицо Ферры посинело от побоев, один глаз совершенно заплыл и был покрыт запекшейся кровью. Катла дождалась, когда отряд впереди скрылся за поворотом тропы, с силой натянула тетиву и, выдохнув, спустила ее. Стрела со свистом ушла к цели.
Выстрел был настолько удачен, что человек рухнул, даже не вскрикнув. Немедленно наложив вторую стрелу, Катла, жестоко улыбаясь, наблюдала за вторым бандитом. Она впервые сознательно убила врага и чувствовала глубочайшее удовлетворение.
Вытаращив глаза, второй озирался в полном недоумении; он еще не понял, что произошло. Его товарищ лежал на земле лицом вниз, стрела — короткий крепкий дротик, который Катла изготовила для охоты на кроликов, — вошел в глаз так глубоко, что голова трупа заняла почти естественное положение, словно он заснул на ходу или потерял сознание, А Ферра Брансен (у которой, по мнению Катлы, были овечьи мозги) тем временем и не думала бежать, как это сделал бы любой нормальный человек при подобных обстоятельствах, чтобы спасти свою жизнь; она сидела с открытым ртом и ощупывала ладонями землю и камни, словно ловила каких-то насекомых. Враг еще не понял, что попал в засаду, а Катла уже выпустила вторую стрелу. Чужак, опрокинувшись на спину, рухнул в заросли ежевики.