Николай Эндрю
Дикая ночь
Глава 1
Рая
Прошло три недели с тех пор, как я его видела. Каждое мгновение бодрствования он занимает место в моих мыслях. Зверь в темноте, разрывающий двух человек в клочья на моих глазах. Зубы, когти, светящиеся глаза. Невероятно жестоко и без угрызений совести.
Я должна быть в ужасе.
Мне должны сниться кошмары.
Я должна быть в беспорядке.
Но это не так.
Я думаю о нем, задаваясь вопросом… Увижу ли я его когда-нибудь снова? Или он просто будет занимать мои самые озорные фантазии до конца моей жизни, прекрасное воспоминание о том, каким может быть мужчина? То, что я видела, что он делал, было ужасно.
Но мысли и чувства, охватившие меня во время просмотра…
— Это слишком сложно, — говорю я, глядя на ту же страницу, которую просматривала последние полчаса. Как мне сейчас сосредоточиться на учебе? — «Современные требования к уголовной ответственности». Имею в виду, что я изучаю это уже неделю, и чувствую, что тону в этом.
— Когда ты станешь юристом? — голос Стефани доносится из динамика моего телефона, и в тот же момент Джей Ди начинает кричать через мои стереодинамики. — Боже, Рэй, ты не могла бы, убавить музыку? Я не знаю, как ты можешь слушать эту чушь.
Я фыркаю, слезаю с кровати и бреду в другой конец комнаты. Это старая стереосистема. Никаких пультов дистанционного управления или MP3 для меня, только компакт-диски, которые я должна встать и переключить для себя, и немного ненадежный радиотюнер. У меня все старое — некоторые по выбору, например, мои винтажные футболки с хэви-металлом и классическим роком, другие потому, что у нашей семьи практически нет денег.
Когда я убавляю громкость, стоя у окна, у меня покалывает затылок, волосы встают дыбом. Я делаю паузу, делаю долгий медленный вдох и считаю до десяти. Я сопротивляюсь желанию выглянуть наружу и найти то, что скрывается там.
В последнее время это происходит все чаще и чаще. Ощущение, что за мной наблюдают, следят, преследуют. Как будто я кролик и за мной гонится хищник. Часть меня хочет сбежать в нору и ждать, пока минует опасность, но другая часть…
Должна признаться, другая часть приходит в возбуждение, учащается сердцебиение, учащается дыхание, мурашки бегут по моему телу.
С той самой ночи.
Глядя на стену, мой взгляд падает на рисунки, которые я делала каждую свободную минуту. Их полдюжины, мои лучшые работы на данный момент, все показывают одну и ту же сцену, мельком виденную в темноте на той дороге из города. Много крови. Зубы. Когти. Если бы мои родители увидели их, к концу недели меня бы поместили в лечебницу, и кто знает, может быть, мое место именно там. Я знаю, что я видела, но это не имеет смысла.
Ведь монстров не бывает, верно? Вот что они сказали бы мне. То, что я утверждаю, что видела, не может быть правдой.
— Алло?! Ты там? — голос Стефани возвращает меня в настоящее, и холод проходит. Тем не менее, я отворачиваюсь от окна и возвращаюсь к кровати.
— Я здесь. И это не чушь, это называется музыка. В отличие от всей этой слезливой, «о, я так влюблена, но он даже не замечает меня», скукоты, которую ты слушаешь.
— Эй!
— Хорошо. Не оскорбляй «Корн», ладно?
— Отлично, обидчивая. Так сколько?
— Сколько? — я роюсь в памяти, пытаясь понять, о чем мы говорили, но ничего не получается. В последнее время я более рассеяна, чем хотелось бы признать.
Голос Стефани повышается на октаву.
— Степень! Когда ты начнешь брать с клиентов пять миллиардов долларов в час, чтобы рассказать им то, что они уже знают?
— Верно. Ну, это же пред юридическая подготовка. Еще два года, а потом…
— Значит, ты юрист?
Я качаю головой, снова глядя на страницу.
— Нет, я могу быть, например, полицейским, офицером по условно-досрочному освобождению или кем-то в этом роде. Я должна пойти в юридическую школу, чтобы стать юристом, — если я когда-нибудь доберусь туда.
— Боже. К счастью, у тебя уже есть работа.
Я игнорирую этот комментарий. Стефани выросла на той же улице, что и я, и я не хочу сказать, что у нее нет амбиций, но она знает об ограничениях. Правда в том, что никто здесь не думает, что станет врачом, юристом или политиком. Это карьеры, которые наша школа никогда бы не предложила нам.
Когда мой брат поступил в юридическую школу, все только об этом и говорили. Двум детям из одной семьи никак не удалось бы так избежать своей судьбы. Моя учеба — это мечта, а жизнь научила всех нас, что мечты не сбываются. Большую часть времени моя школьная работа кажется пустой тратой времени и денег.