— И это еще не все, — Борода воздел к потолку указательный палец. — Теперь спроси меня, что там самое странное.
— Странное? — недоверчивым тоном переспросил охотник. — Куда уж страннее?
— Спроси, спроси.
— Ну, и что там такого странного ты заметил, чего не заметил я?
— В центре пентаграммы лежал оборотень, — выпалил Борода.
— Оборотень? — удивился Кобылин. — Он там откуда взялся? Я никакого оборотня не видел.
— Понятное дело, не видел. — Гриша кивнул. — Судя по следам, тебе некогда было разглядывать, кто там на полу. А он был сильно ранен, лежал неподвижно. Видно, этим уродам не удалось его усыпить, и они просто его замордовали настолько, что в нем едва теплилась жизнь. Он сдох на руках у оперов, изрядно их удивив.
— Представляю, — вздохнул Кобылин. — И что они?
— А чего они, — Борода пожал плечами. — Как всегда — поступил приказ в письменном виде считать неопознанное существо мутировавшей собакой-выродком вплоть до следующих распоряжений. И все дела.
— Ох, неспроста это все, — Алексей покачал головой.
— А то! Есть у них и в ментовке свои лохматые братья, сто пудов, — отозвался Борода. — Ну, списали его на живодерню, и ладно. Я уж не лез в это дело, чтобы не засветиться. Все, считай, тема закрыта.
— Закрыта так закрыта, — вздохнул Кобылин и провел ладонью по лицу, размазывая грязь по щекам. — Ладно, что у нас дальше?
— Звонил мне тут один тип, просил по старой дружбе разобраться с привидением в новой квартире, — тут же отозвался Борода. — Дает десять штук как минимум.
— Надо будет посмотреть, — бросил Алексей. — Мне новая куртка нужна. А что еще?
— Еще барабашка вроде завелся в девятиэтажке, это мне уж через третьи руки передали. Тоже вроде денежное дело.
— Хорошо, — Кобылин снова вздохнул. — И это глянем.
— Лех, — позвал Борода, демонстративно оглядываясь по сторонам. — Ты это. Того. Когда прекратишь по чердакам скакать?
— В смысле? — Кобылин нахмурился.
— Не пора ли тебе завязать с этим бомжеванием, отец? Прячешься по чердакам да подвалам, живешь впроголодь. Хватит партизанить, а?
— Некуда мне податься, — скупо отозвался Кобылин. — Погорелец я.
— Да брось, — Гриша махнул рукой. — Я тебе какую-нибудь квартирку подешевле вмиг сосватаю.
— Денег нет, — отрезал Кобылин. — Сам знаешь. Все на амуницию уходит.
— И без денег найдем, что-нибудь по знакомству, — не отступил Борода.
— Нет, Гриш, хватит, — зло бросил Кобылин. — Сам понимаешь, что один знает, то и десять других знают. Скажет один знакомый другому знакомому — и привет. Поехали. Сам говорил, слава за мной теперь тянется.
— И что? — Борода презрительно скривил губы. — Ты боишься, что за тобой опять придут?
— Боюсь, — признался Кобылин. — Да, боюсь, что опять придут, устроят пальбу, подожгут дом. Но не за себя. Ты знаешь, что в том пожаре, когда выгорела моя квартира, пострадали два человека? Соседка сверху, пожилая бабка Маня, задохнулась насмерть. Отравилась продуктами горения, так и не откачали. А Петрович, сосед из квартиры напротив, полез тушить пожар и сильно обгорел…
— Перестань, — Григорий нахмурился. — Таких пожаров в день… Сам знаешь. Просто не хочешь никого видеть. Я же знаю. Герой-одиночка, и все такое…
— И это тоже, — не стал отпираться Кобылин. — Никого видеть не хочу. Надоели. Все. Сам говорил, искали меня.
— И еще ищут, — Борода вздохнул. — Многие. В основном те, что работали на Олега. Народ не верит, что все рассыпалось. Нелегко работать в одиночку. Многие думали, что ты соберешь новую команду, начнешь все заново. Вот и ищут, чтобы перетереть пару вопросов.
— Ну уж нет, — Кобылин помотал головой. — Дудки. Хватит с меня этих игрушек в тайные организации. Есть дело — его и делаем. Нет дела — отдыхаем. И никаких партийных билетов, начальников, приказов в письменном виде и прочего говна. Ясно?
— Ясно, — вздохнул Борода. — Только это… Ты же знаешь, охотники народ настырный. Захотят — найдут. Не они, так те самые организации, у которых приказы в письменном виде. И никакие подвалы не помогут. Чего зря страдать-то?
— Пусть побегают, — Кобылин зло ухмыльнулся, оскалил зубы. — Пусть перетряхнут каждый подвал, каждый чердак. Просто так не дамся.
— Ох, Леха, — протянул Борода. — Ну ладно. Вижу, еще не отпустило тебя после пожара. Поговорим еще через месяцок. Ты как, прибарахлился уже или нет?
— Нет, — отозвался Кобылин, теребя остатки куртки, что больше походила на лохмотья бродяги. — Это дело у нас было… Настоящее. Не за деньги.