— Эва, — Кобылин засмеялся, — вот и транспорт! Сколько возьмешь?
— Тыщу, — без колебаний бухнул носатый.
Кобылин снова засмеялся, обернулся к местным.
— Ну, ты загнул, отец! За тысячу я сейчас тут в палатке сяду и буду греться до самого автобуса! Поди, все ж протрезвеет к вечеру ваш Михалыч да выйдет на маршрут.
— А чего, чего, — оживился второй мужичок, отбрасывая окурок папиросы. — Это мы запросто. У меня товару — завались. Дня на три точно хватит.
— Э, ну да, — раздраженно бросил носатый. — Хлебнешь твоего товару да потом… Тебя как звать-то?
— Леха я, — радостно лыбясь, выдохнул Кобылин.
— Ну, скока дашь, Леха?
— Три сотни дам, пожалуй.
— В такую даль три сотни? — притворно изумился носатый. — Пять!
Кобылин нахмурился. Деньги у него были, хотя основной запас он оставил в городе, на теплом чердачке в тайнике с ноутбуком. Но и расшвыриваться деньгами не хотелось, уж больно трудно ему они доставались. С другой стороны, на улице не то что не теплело, а скорее холодало. Мороз был градусов в десять, если не все пятнадцать. Так, действительно, и простыть недолго.
— Ладно, отец, поехали, — решился наконец Кобылин. — Оберешь ты меня до нитки, но хоть погреюсь в твоем лимузине.
— Поехали! — обрадовался носатый. — Костян я, слышь. Давай, рванули прямо сейчас.
Даже не попрощавшись с продавцом палатки, водила развернулся и зашагал к машине. Кобылин подмигнул на прощание разочарованному продавцу, лишившемуся потенциального покупателя, и двинулся следом.
Пока хозяин «Нивы» забирался на свое место да открывал двери, Кобылин перетаптывался с ноги на ногу, пытаясь понять, какого черта тут, в лесах, стоят такие холода. В городе уже растаяло почти все. Хотя это широко известный факт — в больших городах всегда на пару градусов теплее. Там машины, заводы, предприятия, народ, опять же, с центральным отоплением. Греется воздух над городом, греется.
Юркнув в приоткрывшуюся переднюю дверь, Кобылин устроился в кресле и поставил на коленки огромный рюкзак, что глухо звякнул.
— Что там у тебя? — водила кивнул на сумку. — Бухло?
— Инструмент, — отозвался Кобылин. — Надо помочь корешу с ремонтом. А то не дождешься от него поляны.
— Помочь — дело хорошее, — одобрительно отозвался Костян, заводя машину.
Кобылин поерзал на холодном сиденье, устраиваясь поудобнее, и спрятал руки в карманы куртки. Похоже, в машине еще холодней, чем на улице. Железная тачка промерзла насквозь, и казалось, еще немного, и воздух внутри нее кристаллизуется.
— Ничего, сейчас нагреется, — буркнул Костян, и двигатель «Нивы» взревел.
Кобылин шмыгнул носом и притих, пытаясь согреться. Костян тем временем оставил двигатель включенным, чтобы прогрелся, а сам выскочил из машины и, утопая по колено в снегу, бросился к ларьку. Вернулся он минут через пять. Из кармана куртки у него торчал блок сигарет, а под мышкой он держал большую штыковую лопату.
— Пригодится, — буркнул он, бросая ее на заднее сиденье. — А то края там дикие, всякое может быть.
— Может, поедем? — предложил окоченевший Кобылин.
Костян глянул на приборы, нахмурился, потом со вздохом вытащил из-за плеча ремень и пристегнулся.
— И ты пристегнись, — бросил он пассажиру. — А то тут такие кочки, не ровен час еще головой в лобовуху воткнешься.
Пока Кобылин возился с ремнем, Костян тронул машину с места, и та, надсадно ревя мотором, стала перекатываться по сугробам. Потом выбралась на площадку у остановки и пошла ровнее. Алексей справился с ремнем, а «Нива», набирая скорость, устремилась по наезженной дороге, уходившей в лес.
— Я, пожалуй, покемарю, Кость, — сказал Кобылин, обнимая свой рюкзак и устраиваясь на нем щекой. — Ты разбуди, если что.
— Ну попробуй, — водила хмыкнул. — Если уснешь по такой дороге-то.
— Не выспался, — признался Кобылин, — рано очень выехал.
— Оно и видно, — разочарованно буркнул водила, рассчитывавший скоротать дорогу за разговорами.
Кобылин даже ответить не успел, — уснул, как только его щека коснулась рюкзака.
Проснулся Кобылин оттого, что в мире что-то переменилось. Дернулся, вскинул голову и только тогда сообразил, что машина стоит, тихо рыча двигателем, пущенным вхолостую.
Алексей скосил глаза на водительское место — Костяна на сиденье не оказалось. Брошенный руль, обернутый замшей, был свернут набок, а в замке зажигания покачивались ключи с черным брелоком. Распрямившись, Кобылин машинально сунул руку в широкий рукав, где за подкладкой прятался длинный нож, но тут заметил шофера. Он стоял перед машиной и всматривался в пустую дорогу, что тянулась сквозь высокий хвойный лес узкой бесконечной полосой. Оттянув пальцем левый рукав, Алексей бросил взгляд на часы и удивленно хмыкнул — прошло чуть меньше часа. Вообще-то, по всем расчетам, они должны были уже приехать на место.