Вот бы прикоснуться к ней! Пожалуй, чтобы снять рисунок энергий, текущих в ее теле, мне хватит и мгновения. Глазами видно куда меньше, да и картинка смазывается.
— Нннет…. Элли, не надо!
Девушка толкнула меня внутрь узора и потянулась к одной из жаровен, чтобы замкнуть фигуру, не выпуская из нее… кого? Кем мне предстояло стать? Приманкой для демонов? Жертвой?
— Прости, Римма, — это было сказано почти по-человечески, я даже оторвалась от судорожного поиска уязвимых мест в этой машине для убийства, — прости, я ничего не могу поделать.
Что это с ней? Мои глаза все еще смотрели вглубь ее сущности и целая серия судорог, пошедших от этих слов по ее организму, показалась мне почти осязаемой. Что это?
Воля! Она пыталась что-то сделать вопреки сдерживающим ее действия заклятьям. Ну же, давай!
Не могу сказать, что за верхнее чутье руководило тогда моими действиями, что за осколки интуиции заставили меня поверить этой странной женщине, но раздумывать я не стала. Просто собрала все силы, доступные мне в тот момент и направила в самое ее сердце. Туда, где, как мне казалось, находился центр чужого контроля. На мгновенье стальная сеть, опутывающая каждый ее нерв, замерцала солнечном светом, парализованная моей силой. Это не было слабым местом самой Элли, и желай она продолжить начатое действие, ее бы это не остановило.
Оно и не остановило. Она все же замкнула пентаграмму, бросив в огонь короткое слово-ключ. Но перед этим… перед этим она совершила один единственный жест, явно идущий вразрез с замыслом неизвестного мне режиссера. Она протянула руку, и наши ладони встретились над пылающей линией на полу.
Что ж, теперь до самой смерти, или что там меня ждет, у меня будут все условия для решения прелюбопытнейшей задачки. Все не так скучно.
Да еще одно единственное слово, проскользнувшее в мой мозг с самых кончиков ее пальцев.
«Помоги».
Могу. Помочь. Вот сейчас ритуал завершится, я стану веселым таким призраком, слетаю проведаю сына, заодно проверю, правда ли он унаследовал стальные нервы его отца, и сразу вернусь помогать. Во всех начинаниях.
Ладно, пока еще я жива, стоит посмотреть, что же такого я узнала.
О том, чтобы разобраться в окружающем меня кошмаре не стоит и думать. Сложность символов, тонкой вязью идущих вслед за линиями основной фигуры зашкаливало, и моего образования явно не хватало, чтобы понять их смысл. Разве что в самых общих чертах. Имена каких-то демонов, богов… древних богов, которые уже и сами не смогли бы отличить себя от демонов.
Словно раскаленным кнутом полоснул сознание символ Локи в этом ряду довольно-таки мерзких сущностей. Он-то что тут делает? Не свет и любовь, конечно же, но ведь не настолько! Он великий Ас!
Хмм… а ведь это вариант. Пожалуй, через этот символ я могла бы связаться с воронами Одина и попросить… стоп. Чего попросить? Я ведь еще с прошлыми долгами не расплатилась! С чего бы им мне помогать? Нет, для молитв не время. Придется действовать самой.
И очень быстро.
Дверь, плотно захлопнувшаяся за спиной Элли, снова открылась, пропуская в комнату закутанную в темный плащ фигуру. Скорее всего, женскую, но точнее я бы не взялась сказать. В ткань было вплетено экранирующее заклятье, не позволяющее мне рассмотреть обладательницу сего дивного одеяния.
Что ж, оно и правильно. Судя по мощи заклинания, центром которого сейчас была я сама, мне предстояло иметь дело с представительницей высшей магической знати, а их я знаю в лицо почти всех. А узнав… что я сделаю? Да ничего пока жива. Но вот после смерти! Уж я-то найду способ связаться с живыми и рассказать им о случившемся. А если не смогу людям, то уж от встречи с богами они не смогут меня оградить! С моими богами, которым все еще есть дело до этого мира! Думаю, Локи будет интересно, кто же это причислил его к ряду демонов.
Однако мысли о будущей мелкой мести не слишком утешали.
Что это там бормочет эта девица?
Заклятья не вызывали никаких ассоциаций, что пугало еще сильнее. Я — девушка образованная, и узнала бы темную магию до очень высоких ступеней. Если же не узнала… плохо. Очень плохо!
От углов пентаграммы ко мне потянулись дымные змеи, слабо посверкивающие огненными искрами. Полые внутри, голодные, они приближались с едва слышным, но весьма жутковатым шелестом, пока не коснулись найденных в моей уютной темнице туфель, и поползли вверх по обнаруженным там же брюкам вверх, опутывая меня невесомой сетью, не затрагивающей тело, но обжигающей душу. То там то здесь змеи отращивали острые шипы, легко проскальзывающие под кожу и тут же начинающие откачивать силу, словно оголодавшие вампиры кровь.