Серьезные дядьки едва не прослезились от общей трогательности ситуации да на том и порешили.
По мне, так парень совершенно не представлял, во что влип. Но пути назад уже нет, так что остается только сочувствовать и стараться потише хихикать. Герой все-таки!
— Храфн, — я развернулась к нему всем телом уже у самой двери, — ты и правда очень… привлекательный.
— Я знаю. Чего я не знаю, так что мне со всем этим делать. Так что давай без резких движений, хорошо?
— Только прикажи, и я вообще двигаться не буду!
От невинной, в общем-то, шутки лицо его перекосилось, словно он сжевал неспелую хурму. Ладно, разберемся. Другого выбора у нас все равно нет.
В клети было тихо и спокойно, в отличие от кипящего экстренными приготовлениями к свадьбе двора. Весна вообще для этого дела не самое лучшее время, но в сложившемся шатком равновесии тянуть было опасно. Так что по тревоге были подняты самые дюжие тетки из окрестных деревень, носившееся сейчас по двору, не столько продвигая дело, сколько создавая приличествующую случаю панику.
Лично от меня, к счастью, никто ничего не требовал, так что вполне можно было прикинуться очень занятой своими таинственными делами ведьмой и спокойненько посидеть с книжкой, не читая, просто пряча глаза от заинтересованных взглядов моей «свиты».
Я бы, конечно, выгнала их вовсе, чтобы не мешали мне укладывать в сознании более чем насыщенный день. Но включаться в суматоху ребята не хотели тоже, так что пришлось терпеть их донельзя дружелюбное присутствие и почти физические волны тревоги, витающие под низкой крышей.
Только Тур, радость моя, сидел тихонько и умиленно улыбался непонятно чему. Хорошо так улыбался, светло. Одно удовольствие за ним наблюдать! Не то, что эта парочка упырей, которые отчего-то зовутся моей семьей!
Семьей. Интересно, я все еще имею право называться их семьей, или они уже вычеркнули меня из своей жизни, и остаются здесь только потому, что им некуда идти? Сможет ли Тома заменить ему мать? Пожалуй. Умная, красивая, веселая, в меру строгая, легко справляется с этим не в меру талантливым школяром. Да и привязалась она к нему. Своих детей у Томирис нет, и мужа нет. Только мы с Торвальдом. Теперь вот только Торвальд. Так что не бросит. Хотя бы в память о подруге.
— Смотри-ка, Тор, твоя мама, кажется, окончательно умом поехала. По-моему, она помирать собралась.
— Да, похоже на то. Как думаешь, мы сможем ее определить в приют для умалишенных? Ты много путешествовала, может, подскажешь какой-нибудь в городе, чтобы побольше, с пристойными магами?
— Ну… это подумать надо…
Я пропустила их треп мимо ушей. Говорить не хотелось. И думать тоже. Храфн правильно сказал. Что бы не происходило, чем бы я ни стала и как бы не сложилась наша жизнь, это не повод впадать в панику и рубить с плеча. Разбираться стоит постепенно, шаг за шагом. И моя личная жизнь и семейные отношения в этом списке будут далеко не первыми. В конце-концов, надо сначала в живых остаться! Что вовсе не так просто сделать, если за тобой охотится древний магический клан во главе с моей свекровью. Бывшей, но от этого не менее… впечатляющей….
— Не надо больше отпускать ее одну, — униматься они и не думали, — а то еще забудет дорогу домой, заблудится. С сумасшедшими это бывает, я знаю, я учебник читал.
— Она была не одна! — святая простота Тур включился в их беседу, спеша внести ясность, — она уходила с вождем. И пришла с ним. Она была с ним… на ней его запах. Много.
Надо было видеть, что произошло с их лицами. Таких противоположных реакций на один и тот же факт мне еще не приходилось видеть.
Коша просияла, словно ясно солнышко, растянула губы в самой сальной из всех возможных для нее ухмылочек и даже пару раз хлопнула в ладоши от полноты чувств.
Менее опытный Торвальд, почти совсем не знающий меня с этой стороны, сделал другие выводы. В его сознании сложилась моя проданная душа, принадлежащая Храфну судьба и общее подавленное настроение, перемешались и выдали ответ.
— Он… что… да как он только посмел! Воспользоваться тобой…. Я убью его!
— Тпру! Стой сивый! — мне пришлось соскочить с кровати и встать в дверях, чтобы остановить бушующего подростка, — у тебя, конечно, есть прадедушка — берсерк, но постарайся как-то контролировать себя, по крайней мере, пока во всем не разберешься! А ты, Тур, мог бы и промолчать!
— Прости, Римма, — испуганный тролль, кажется, готов был сквозь землю провалиться от смущения, — я не подумал… я решил, что это хорошая новость.